Что делают в автономном округе, чтобы соблюдать права жителей, что в пандемию особенно волнует людей, почему одиночный пикет – распространенная форма протеста и как коренные народы платят налоги. Омбудсмен Наталья Стребкова уже пять лет выполняет свои обязанности, чего удалось добиться за эти годы?
Новый закон. Для чего?
Ксения Васильева «АиФ-Югра»: Принят закон по регламентированию деятельности уполномоченных по правам человека, что изменилось с его принятием? Какие основные положения он содержит?
Право на выборы
– В июле у нас было общероссийское голосование о поправках в Конституцию, и вы проводили мониторинг, соблюдаются ли права человека в этом плане. В этом году у нас пандемия, коснулись ли наших граждан все введенные ограничения, удалось ли им в полной мере осуществить свои права?
– Ограничения, связанные с пандемией, коснулись и организации политических прав на выборы, права избирать и быть избранным. Мы обращали внимание на тех, кто организовывал данное голосование, следили, как были обеспечены права человека на безопасное голосование, охрану здоровья. Могу сказать, что меры в регионе были предприняты беспрецедентные. Не в каждом регионе избиратели и участники избирательного процесса были обеспечены индивидуальными ручками, перчатками, масками. Обращалось внимание на голосование на дому, на тех, кто голосует вне помещений – вахтовики, коренные народы. Не скрою, что в мой адрес поступали обращения преимущественно от вахтовиков, которые находились в карантинной зоне. И они, к сожалению, были лишены этого права. И вот здесь можно отметить, что если бы в нашей стране было введено электронное голосование, то граждане могли бы беспрепятственно проголосовать – не важно, где они сейчас. Надо продумывать такие механизмы, чтобы права человека на голосование не были ограничены.
– В 2021 году запланированы очередные выборы, какие могут быть трудности в этот раз?
– Могут быть опять ограничения по карантину и большое количество бюллетеней. Не каждый гражданин, особенно пенсионеры, успевают изучить их качественно. Думаю, что в качестве компенсаторной меры голосование должно проходить в течение 3 дней.
Работодатель не прав?
– Что больше всего волнует людей в период пандемии?
– В первые же дни пандемии мы запустили работу горячей линии в круглосуточном режиме. Это позволило жителям по самым незначительным вопросам звонить нам. В первые месяцы поступали жалобы на действия работодателя, по вопросам самоизоляции, понуждению взять отпуск или оформить вынужденный простой в организации. Позже стали возникать и другие вопросы, например, о получении медицинской помощи при наличии хронических заболеваний, дистанционного обучения, соблюдения тишины и покоя, кризисных ситуаций для семей, которые оставались в замкнутом пространстве долгое время, жаловались по поводу насилия над женщинами и над детьми. Но ни один вопрос не остался неразрешенным. Начало пандемии показало слаженность работы всех органов власти.
Крик души
– Некоторые люди выбирают протестные акции как средство защиты, в чем их причина, какие требования они выдвигают, почему именно такой способ, это крик души?
– У жителей Югры активная гражданская позиция, и они любыми дозволенными способами пытаются защитить свои права. Я всегда в гуще этих событий и имею право реагировать на ту информацию, которую я получила со стороны. Спасибо журналистам, которые пишут об этом, я и мой рабочий аппарат незамедлительно связываемся с протестующим человеком. Чаще всего это голодовки или одиночные пикеты с выражением требований или недовольств, чаще всего к работодателю. Выражаются несогласие с задержкой выплаты заработной платы, с ее размерами, с невыплатой стимулирующих, незаконным увольнением. Уже сложились определенные правила, когда мы реагируем вместе с государственной инспекцией труда, прокуратурой, работодателями, департаментом труда. Бывали случаи заказных политических акций и одиночных пикетов, они были связаны с обеспечением жилищных прав молодых семей. И когда начинаем анализировать ситуацию, вижу, что иногда люди никуда не обращались, а решили сразу объявить акцию протеста в виде голодовки. Второй способ, когда граждане прошли уже все пути, но остались неуслышанными. Это говорит о том, что чиновникам надо перестроиться и изменить свое отношение к человеку, к его проблемам отнестись более внимательно, тогда все акции протеста можно свести к нулю.
– Пандемия изменила права человека на собрания, публичные мероприятия?
– Я бы сказала, что наш регион в этом плане выглядит спокойно. С введением ограничений, которые вводились на разных этапах распорядительными актами губернатора, они носили ограничительный характер на массовые мероприятия, но не вносили запреты на одиночные пикеты. Уместно подметить, что сегодня в Государственной Думе рассматривается законопроект, чтобы признать одиночные пикеты публичными массовыми мероприятиями тогда, когда несколько одиночных пикетов проходит в одно и то же время в разных местах одного населенного пункта, но объединены одной и той же целью. Это привлечение внимания людей. И для меня важно получить мнение общественников на этот счет.
Как коренным народам платить налоги?
– Вы много внимания уделяете проблемам коренных малочисленных народов Севера. О чем они просят?
– В 2015 году таких обращений было 6, а сейчас порядка 500. Из числа коренных народов мы нашли много общественных помощников, которые могут сориентировать человека, если возникла проблема, направить в нужные инстанции. Но есть проблемы глобальные, например, налогообложение на те выплаты, что получают коренные народы в рамках соглашения с предприятиями нефтедобывающего комплекса, работающие на территориях их угодий. Система налогообложения натурального денежного дохода у нас по-разному выглядит. Одни компании сами оплачивают за коренных народов все налоги, другие нет. Возникает вопрос, из каких средств это делать? Накапливаются большие суммы, а тех компенсационных выплат в 3-5 тысяч рублей на человека не хватает, например, оплатить налог за полученный снегоход. Эту проблему я поднимала на уровне Государственной Думы, в Агентстве по делам национальностей, направляла письмо федеральному уполномоченному по правам человека. Эту проблему надо решать, нужны акты, которые единообразно трактовали исчисления упущенной выгоды, потенциальный вред.
Жалоб от заключенных стало больше
– Соблюдаются ли права человека в местах принудительного содержания? Какие жалобы поступают оттуда?
– Буквально недавно я проехала все наши исправительные колонии, изолятор временного содержания. Хочу отметить, что все они обеспечены средствами защиты. Жалобы поступают всегда, более 22% в моей почте – обращения из мест принудительного содержания, в этом году их стало 37%. С пандемией число таких обращений выросло не только от подозреваемых, обвиняемых и осужденных, но и от родственников, которые обеспокоены. И там, где можно было изменить меру пресечения из-под ареста на домашний арест, чтобы это право суды использовали. Также мною фиксируются нарушения прав на получение качественной медицинской помощи. Есть жалобы, которые связаны не с системным характером, а с человеческим фактором, мы тоже их пытаемся решить.
– Вы были инициатором правового просвещения? Как продвигается эта инициатива?
– Причиной инициации данной концепции была и остается одна мотивация – разъяснять права человека на всех уровнях. Около 60% обращений граждан, которые поступают на мою почту, – это обращения, которые требуют разъяснений человеку его прав, возможностей, и при этом права его не были нарушены.