Опасная, но очень нужная работа. Как главный атаман Югры на Донбасс ездил

Почти три месяца главный атаман региона Андрей Станкин участвовал в специальной военной операции (СВО) по защите Донбасса с позывным «Югра». Как это было и что думает казак о ситуации в стране и мире, узнала наш корреспондент.

Закусил удила и вперёд

Оксана Шуман, «АиФ-Югра»: Андрей Анатольевич, как вы стали участником спецоперации?

Андрей Станкин: В апреле было совещание, которое проводил всероссийский казачий атаман Герой России Николай Долуда. Потом аналогическое совещание провёл казачий атаман сибирского воскового общества Геннадий Привалов. Тогда был брошен клич о формировании добровольческого казачьего отряда «Ермак» послужить на благо Отечества. Переговорив с другими атаманами, я услышал такую фразу: «Как я могу туда казаков посылать, если сам через это не пройду». Воспринял на свой счёт. Обратился в военный комиссариат – я же офицер запаса, они отправили запросы в различные ведомства и дали положительное решение. Со мной заключили соглашение и отправили в казачий отряд. Нас экипировали, провели подготовку на полигоне и отправили на Донбасс. Своим югорским казакам я наказал: «Пока не вернусь, никто туда ни ногой!» Сейчас в добровольческом отряде уже воюет один из наших югорских казаков.

Гуманитарную помощь для военнослужащих собирают в Ханты-Мансийске Подробнее

– Что входило в ваши обязанности?  Не было страха, мыслей, что не нужно было ехать? 

– Два месяца я был командиром отделения во взводе огневой поддержки. Возраст всё-таки даёт о себе знать. Мне 56 лет. Когда ты полностью экипируешься – каска, бронежилет весом 17,5 кг, боекомплект к автомату, сам автомат с гранатомётом, гранты – тяжеловато. Более 30 кг несобственного веса, да ещё и жара за 30 градусов. И вот мы движемся на полигон, а я, северянин, привыкший к прохладе, думаю, где же так согрешил, что теперь мне такие испытания выпали? (Смеётся.) Но добровольцев в таком же возрасте, как я, было много. Они молча преодолевали все тяготы и лишения. Я думал, они могут, а я нет? Не казак что ли? Закусил удила и вперёд! И даже мысли не было, что принял неправильное решение. Страха тоже не было. Хотя понимал, что идут боевые действия. Прилетали снаряды, мины, ракеты, выпущенные противником и с вертолётов, и с «Градов».

После нас – хоть потоп

– Что вас больше всего поразило на Украине?

– Сильно давило на психику нещадное уничтожение инфраструктуры населённых пунктов со стороны ВСУ. Разбивались дома, дороги, трансформаторные подстанции, школы, больницы. Повреждения зданий говорили о том, что тут работали блуждающие миномёты со стороны противника – они просто ездили по деревне и били куда попадёт. Мы не обстреливали их огневые точки, если они находились в населённом пункте. То же самое и с полями. В то время уже взошли и начали спеть озимая рожь и пшеница. А они жгли их, наносили удары фосфорными снарядами, которые сжигают всё, теперь на протяжении ряда лет там будет безжизненная пустыня.

Во время осмотра домов для меня стало открытием, что люди там читают такие же книги, как и мы, – Толстого, Лермонтова, нашёл «Как закалялась сталь» Островского 1953 года выпуска. Большинство книг было на русском языке. А вот учебники как на русском, так и на украинском. Нашёл пособия для младших классов, где описано, как отличить украинского солдата от русского, виды оружия. У меня четверо детей, и таких учебников нет. Получается, там сызмальства готовили к войне? Находили символику и атрибутику третьего рейха со свастикой, фуражками. В деревнях во дворах неотвязанные собаки, скот закрыт в сараях, всё брошено в спешке. Животные голодные, мы их отпускали, открывали им амбары, чтобы они могли питаться. Мы рассуждали, что если бойцы ВСУ планируют победить и сюда вернуться, то зачем уничтожать инфраструктуру и сравнивать с землёй все созданные не одним поколением постройки, травить землю?

Это ваш выбор. А у нас бизнес

– Что у вас было с собой? Телефоны, документы? Что было больше всего необходимо?

– Документы и телефоны не брали, только жетон с номером. И это правильно. Смартфоны опасны – это моментальный обстрел, прилёт снаряда туда, откуда был сделан телефонный звонок. Добровольцы и солдаты там очень благодарны всем за гуманитарную помощь. Снабжение со стороны вооружённых сил есть, но надо понимать, что существуют определённые нормы, лишнего не дадут. Во время боя всё, что в данный момент на тебе, – твоё, а то, что рядом с тобой, – может быть уничтожено в результате бомбёжки. Там ценятся батарейки, тёплые вещи, лекарства, вода бутилированная, сладости, печенье, конфеты, консервы, сигареты. Нам помогали два гуманитарных пункта. Это поддерживало боевой дух. И если говорить о том, что гуманитарная помощь не целевая, то это неправда. Она всегда доходит по назначению. Мы были тронуты письмами от школьников. Мне досталось письмо от мальчика из Санкт-Петербурга. Он написал, что страшно горд тем, что пишет солдату, участвующему в спецоперации. Такая поддержка очень важна.

Мы, взрослые мужики, должны защитить молодых парней, чтобы они успели продолжить свой род

– После того, как вернулись, как смотрели на мир, что ощущали?

– Когда оттуда люди возвращаются или выходят по ротации – им нужна поддержка и социальная реабилитация. Потому что без неё переключиться на мирную жизнь трудно. Человек замыкается, чувствует себя неуютно. Там другие цели и задачи, жёсткие условия, а здесь своя шкала ценностей и восприятия мира. Когда я возвращался обратно, то в аэропорту меня не пустили в самолёт из-за перевеса. И не дали мне надеть лишние вещи на себя. Пришлось заново покупать билет. Я объяснил, откуда еду, а мне ответили: «Да без разницы, это ваш личный выбор, а у нас бизнес». Вот ещё одно подтверждение пословицы: «Кому – война, а кому – мать родна». Там очень быстро изнашивается форма. И понятно, что мы вынуждены покупать второй комплект. А стоимость выросла в три раза за пару месяцев! Я бы хотел обратиться к жителям Югры. Это настоящая мужская работа – тяжёлая, опасная, но очень нужная Отечеству. Прежде всего мы, взрослые мужики, должны защитить молодых парней, чтобы они успели продолжить свой род. Мы должны сплотиться и понять, что там нужна наша помощь. Нет сейчас другого выбора у нас – Россия либо победит, либо будет уничтожена как государство. Сейчас идёт борьба за независимость нашей страны. Если у нас не будет успеха, то нас заставят платить репарации и контрибуции всем, кто поддерживает существующий на Украине режим. А это 50 государств. Все захотят отломить от России лакомый кусочек.

Лишить нацию героев…

– Что делать россиянам, как правильно реагировать на события?

– Тридцать лет украинских детей воспитывали так, будто у них один враг – Россия. И её надо уничтожать. А у нас растили граждан мира, которые учились по учебникам, спонсированным и отредактированным американским фондом Сороса. И эта современная система образования постепенно лишила нас истории и героев. В итоге очерняют Жукова, Сталина, находят изъяны у великих композиторов и так далее. Это же намеренные действия. Лиши нацию героев – и страна вымрет. Но эта ситуация показала, что люди не готовы рисковать жизнью за деньги. Она бесценна. С нами были ребята, которые годятся нам в сыновья. Они себя показали стойкими и умелыми воинами. Достаточно пары дней боевой работы – и становишься взрослым. Очень быстро мужаешь.

На Украине нас всех, вне зависимости от национальности, воспринимают как русских и презрительно называют «русня». Но и сами украинцы неоднородны в своём составе. Жителей восточных областей «западенцы» тоже воспринимают как «русню» – людей второго сорта. Изъезженный штамп средств массовой информации, что враги пустоголовые. Это не так. Наш враг коварный, хитрый, умный и жестокий. Но мы должны его одолеть.