Научный центр. Зачем Сургуту мегастройка, за которой следит лично Путин

Научно-технологический центр (НТЦ) Uniti Park в Сургуте стоимостью 52 млрд рублей был задуман правительством почти 10 лет назад. В этом году, строительство, наконец, началось. NEFT с помощью руководителей проекта, экономистов и политологов отвечает на все вопросы об этом проекте.

Что это вообще такое?

По сути, Uniti Park будет небольшим микрорайоном в Сургуте. В нем будут площадки для сургутских вузов и ссузов, бизнес-инкубатор, площади для компаний, парки, школа, детский сад, бизнес-отель и еще десяток мелких объектов. Плюс, в рамках проекта в город будут привлекать ученых и крупный бизнес, чтобы здания не пустовали. Для масштабной стройки выбрано 74 га земли на берегу Оби рядом с городским Ледовым дворцом спорта. Неподалеку от стройки расположено главное здание СурГУ и офис «Газпрома» в Сургуте.

Зачем это все нужно строить именно в Сургуте?

Сургут выбрали по нескольким причинам. Во-первых, в город удобно добираться: тут есть развитые железные и автомобильные дороги и аэропорт – главная база авиакомпании UTair. Во-вторых, из Сургута удобно работать с практически любой крупной энергетической компанией. Например, в городе расположены офисы дочерних структур «Газпрома» и «Сургутнефтегаза». В-третьих, Сургут считается городом молодежи. По данным за 2019 год, 28% населения Сургута и Сургутского района – люди в возрасте от 14 до 30 лет. 

А зачем вся эта многолетняя стройка жителям города? Нельзя было в университете все сделать?

Как минимум, Сургут получит красивую набережную. Созданием архитектурного облика НТЦ занималось французское архитектурное бюро Valode & Pistre. По задумке архитекторов, все научные объекты центра будут располагаться в непосредственной близости для удобного взаимодействия, а сама концепция НТЦ заключается в органичном соединении города и природы. 

Вообще, изначально, в начале 10-х годов, правительство ХМАО действительно планировало сделать в Сургуте исключительно университетский кампус. К счастью для региона и города проект решили модернизировать.

«Простым вливанием денег в университеты, созданием новых кафедр мы не сможем решать новые интересные задачи. И бизнес завлечь университетами мы не сможем», – объясняет замдиректора «Фонда научно-технологического развития Югры», курирующего НТЦ, Вячеслав Некрасов.

При помощи нового кампуса можно сделать комфортнее жизнь студентов и преподавателей. Но этот проект не позволяет привлечь в регион десятки миллиардов инвестиций из федерального бюджета. Им не заманишь топовых преподавателей и ученых, для которых пока название «Югра» ни о чем не говорит. На базе кампуса не наладить механизм создания коммерческих проектов, которые позволят региону снизить зависимость от добычи нефти. А вот проект, по масштабу сравнимый со «Сколково», эту задачу решить может. 

Чем там вообще будут заниматься люди?

Согласно концепции от 2019 года, в Uniti Park будет три направления работы: образование, инновации и воздействие на городскую среду. 

В части образования сотрудники НТЦ, в первую очередь, сделают упор на будущих врачей, которых будут учить биофизике, биохимии, кибернетике, биоинформатике и клеточным технологиям. У медицинского кластера планируется сразу три визитных карточки. Это развитие традиционно сильной для ХМАО перинатальное медицины, ради которой даже сейчас в регион приезжают рожать со всей страны. Вторым знаковым проектом станет большой геномный центр, где будут храниться генетические данные коренных народов Севера. Третьей отличительной чертой станет создание комплекса из шести лабораторий: молекулярно-генетических методов исследования; клеточных технологий; микрофлюидных технологий; масс-спектрометрии и биоинформатики. 

Помогать в создании биотехнологического кластера будет Курчатовский институт, а для курирования этого направления глава ХМАО назначила нового заместителя Владислава Нигматулина. Помимо врачей в НТЦ будут готовить специалистов в электронике, лазерных технологиях, инженерном анализе и машиностроении для нефтегазовых компаний. 

Все инновации будут связаны с нефтью, которую с каждым годом все труднее и дороже добывать, и экологичностью ее добычи. Во-первых, в НТЦ хотят создать лабораторный комплекс для энергетических компаний. Некрасов среди приоритетных целей этой проекта называет повышение отдачи углеводородных пластов, работу с трудноизвлекаемыми запасами и развитие нефтехимических технологий. Во-вторых, в Uniti Park появится IT-кластер. Его сотрудники будут обучать студентов работе с софтом, искусственным интеллектом и Big Data под задачи нефтяных компаний. 

Также планируется создание акселераторов для стартапов, которые помогут молодому технологичному бизнесу встать на ноги. Некрасов в разговоре с NEFT отдельно подчеркнул, что фонд хочет притянуть в НТЦ местных кустарных специалистов, дать им возможность выйти из тени и развиваться: «Сургуту нужен технопарк. У нас в городе много тех, кто работает в так называемой «гаражной» экономике. Они пытаются делать свои вездеходы, экспериментируют с  двигателями. Все они со временем смогут стать резидентами технопарка и сделать свое хобби прибыльным бизнесом».

Третье направление – преобразование городской среды. Именно в Uniti Park будут проходить крупные нефтегазовые, медицинские и экономические форумы. Там будут выступать с лекциями известные ученые и деятели культуры, проходить выставки и театральные перфомансы. Жизнь в Сургуте точно станет интереснее.  

Окей, плюсы для сургутян понятны. Но что это даст остальному региону, кроме огромных затрат, которые иначе могли бы пойти на что-то полезное?

Во-первых, рабочие места и постоянное поступление налогов от работающих с НТЦ компаний. Во-вторых, базу для создания экономики, альтернативной сырьевой, без чего будущее Югры выглядит мрачным. В-третьих, повышение привлекательности города и округа. 

«Поскольку наш НТЦ не изолирован, а взаимодействует и со «Сколково», и с другими университетами, то мы создаем рабочие места, новые сектора экономики. Округ так может стать не только сырьевым, но и технологическим. Ну и не каждый регион может похвастаться наличием такой инфраструктуры. Например, в Тюмени есть сильные институты, но они базируются на старой советской или, в лучшем случае, постсоветской инфраструктуре, непривлекательной для молодых людей», – пояснил Некрасов. 

«Нефтехимическое направление даст дополнительный толчок региональной экономике и увеличит эффективность местного производства. Медицина создаст новый кластер, который можно экспортировать в другие регионы, что дает как экономические, так и репутационные выгоды ХМАО и губернатору. Экологическое направление поможет защитить работающие с Югрой нефтяные компании от обвинений в ненадлежащей экологической деятельности, что немало в нынешнее время», – считает генеральный директор Института региональных проблем, политолог Дмитрий Журавлев.

Директор центра экономики Севера и Арктики Александр Пилясов уверен, что проект необходим ХМАО, чтобы уйти от топливной зависимости. Однако он же и делится опасениями: «Тут нужна передислокация талантов, привлечение ученых мирового класса в этих профилях.  Если будут только деньги и здания, то возникает настороженность – где человеческий фактор у такого мегапроекта?». 

Директора региональной программы Независимого института социальной политики  Наталью Зубаревич тоже беспокоит вопрос кадров. В частности, по заявленному биомедицинскому направлению: «Со специалистами этого профиля в Сургуте не все очень здорово. А как притянуть туда профессионалов – большой вопрос».

В этой статье вы пишите про вызовы, которые возникнут через 10 лет. А вы вообще уверены, что этот центр хотя бы начнут строить?

Предсказывать что-либо бессмысленно. Но очевидно, областные и федеральные власти очень заинтересованы в проекте. 

Во-первых, идею большого научного центра в Югре лелеяли больше десяти лет. В 2013 сургутские университеты предложили создать кампус, губернатор Наталья Комарова их поддержала. В июле 2015, несмотря на санкции и кризис, правительство округа представило документ, где описывались цели и задачи, которые стоят перед кампусом. В 2017, когда власти поняли, что проект нужно делать более амбициозным, появился «Фонд научно-технологического развития Югры», который за все отвечает. 

В 2018 году областное правительство договорилось с инновационным центром «Сколково». Фонд-куратор НТЦ подписал договор, по которому москвичи за полтора года разработали бизнес-модель проекта. В феврале 2019 правительство ХМАО заключило повторное, но теперь уже трехлетнее соглашение со «Сколково», которое стало своеобразным генподрядчиком по всем задачам Uniti Park: консалтингу, архитектуре, проектированию, маркетингу, юридическим аспектам. 

Взамен, по информации NEFT, в департаменте госимущества округа, «Сколково» приобрело значительную долю активов «Фонда научно-технологического развития Югры». Фактически, Uniti Park сейчас совместно югорско-московский проект, и обе стороны заинтересованы в его успехе. Впрочем, в самом фонде эту информацию не подтверждают: «Таких решений никто не принимал. Даже если Фонд или Технопарк НТЦ будут региональным оператором «Сколково», это не означает передачи каких-то активов. Это обычное партнерство», – прокомментировал Некрасов.

В апреле 2020 в проект вошел Курчатовский институт. В июне о будущем НТЦ Комарову в ходе встречи спросил президент РФ Владимир Путин. В том же месяце начались первые работы: на сайте госзакупок появились два тендера на геодезические и проектно-изыскательные изыскания общей стоимостью в 3 млн рублей и стал известен бюджет проекта – 52 млрд рублей. В сентябре фонд научно-технологического развития представил название научного центра – «Юнити Парк», где ЮНИТИ является аббревиатурой: Югра – Наука – Исследования – Технологии – Инновации. Сейчас строители строят дорогу к площадке и создают защиту от подтопления. Первые здания должны появиться уже в начале 2022 года.  Завершить стройку власти обещают через десять лет – в 2030 году. 

То, что за проектом следит Путин, а среди его участников как правительство Югры, так и «Сколково» с Курчатовским институтом, как минимум, говорит о том, что проект не останется исключительно на бумаге.

Все большие проекты завязаны на персоналиях. Кто курирует НТЦ?

НТЦ – детище губернатора Югры Натальи Комаровой. Это подтверждает Вячеслав Некрасов: «В последние годы лидером проекта выступает Илья Кандаков (генеральный директор «Фонда научно-технологического развития Югры», сын владельца строительной компании «Сургутгазстрой» Сергея Кандакова – прим. ред.). Но, безусловно, идейным вдохновителем и инициатором выступила губернатор ХМАО Наталья Комарова. Идею предложили в 2013 году, она ее поддержала, посчитала, что это важно». 

Руководит проектом «Фонд научно-технологического развития Югры». У фонда есть наблюдательный совет, без участия которого не принимаются никакие крупные решения. Председателем совета является директор департамента образования и молодежной политики ХМАО Алексей Дренин. Именно это ведомство является главным распределителем бюджетных средств. 

От правительства проект до недавнего времени курировал вице-губернатор Всеволод Кольцов. После переизбрания Комаровой на новый губернаторский срок в сентябре, под проект даже появился персональный куратор Владислав Нигматулин – вице-губернатор по научно-техническим проектам. 

Однако на данный момент все полномочия от одного замгубернатора другому не переданы. Это косвенно подтверждают слова Владислава Нигматулина в беседе с NEFT: «Сейчас рассматривается вопрос смены куратора проекта. Но [решение] пока не утверждено проектным комитетом правительства». 

От федеральной власти в проекте участвует министр науки и высшего образования Валерий Фальков. Сейчас правительство округа совместно с министерством занимается подготовкой кадров для НТЦ. Кроме того, точно будет участвовать в проекте глава «Сургутнефтегаза» Владимир Богданов. По словам Владимира Путина, он «всегда окажет необходимое содействие и подставит плечо».

Политолог Дмитрий Журавлев считает, что для Комаровой такой проект – это шаг вперед:«

По его словам, формой строительства в случае с НТЦ может стать крупный консорциум (временное объединение нескольких предприятий для выполнения очень  крупных работ – прим. ред.) или федеральная компания, которая способна обеспечить выполнение контракта. 

Местные подрядчики будут участвовать в строительстве «на субподряде, субсубподряде и в других удаленных вариантах», считает Лапидус. Это экономически выгодно самому региону – местный бизнес получает опыт и крупные заказы, а после платит налоги. 

Тендер, если деньги подрядчик получает из бюджета, проводится по Федеральному закону РФ № 44 или по Федеральному закону № 223. Первый вариант более жесткий в плане отбора: здесь учитывается не столько предложения по цене, сколько портфолио и квалификация. Поэтомe выбор невелик – так в региональных проектах появляются крупные федералы. 

Окей, а зачем в этот проект привлекать «Сколково»? Неужели нельзя было сделать все самим?

Причина работы со «Сколково» в том, что это первая в России структура, которая создала жизнеспособную экосистему для совместной работы ученых, политиков и бизнесменов.

«У нас [в стране] много организаций, способных написать концепцию проекта, они даже предлагали свои услуги. Это не проблема. Главная задача понять – что дальше делать. «Сколково» предлагает опыт создания этой системы», – отметил Некрасов. 

Посоперничать со «Сколково» могла бы стать Российская академия наук (РАН), считает замдиректора фонда. Однако РАН заточена под научную деятельность, а в «Сколково» смогли успешно объединить образование и науку (Сколковский институт науки и технологий) с инновациями (Технопарк «Сколково»).

«Это пример, когда все элементы объединены между собой. И это то, что нам нужно. Поэтому в дальнейшем наш НТЦ будет развиваться в партнерстве со «Сколково», – добавил Некрасов.

В московской структуре сотрудничеством довольны:«Мы будем оказывать всемерное содействие развитию этого проекта и рады, что он поддержан губернатором Натальей Комаровой», – сообщила в июньской беседе пресс-секретарь Фонда «Сколково» Александра Борщевская.