Примерное время чтения: 9 минут
327

Дневник немца в Сибири. «Самарово – красивое местечко»

Сюжет Иностранцы о Югре и югорчанах

Отто Финш (1839–1917) – немецкий этнолог, орнитолог, путешественник и исследователь. Его именем названы гавань и побережье в Папуа–Новой Гвинее, несколько видов попугаев (например, Aratinga finschi), вымерший вид новозеландской утки, улицы в городах Валле и Брауншвейге. Среди его многочисленных путешествий по всему миру для нас особенно интересна поездка по Западной Сибири (и по Югре в том числе), предпринятая в 1876 г. в составе группы Общества германской северо-полярной экспедиции. По возвращении из Сибири О. Финш, как и другой участник этой поездки А. Брэм, (его записки уже представлены в рубрике «Иностранцы об Югре и югорчанах»), опубликовал свои впечатления и выводы отдельной книгой. В русском переводе под названием «Путешествие в Западную Сибирь д-ра О. Финша и А. Брэма» она увидела свет в Москве в 1882 г. Отрывки из этого давно известного сибиреведам, но мало знакомого другим читателям издания и предлагаются ниже.

«В этой деревне, название которой было нам едва известно ранее…»

Поблизости от Самарова местность оживляется, не сама по себе, но по причине бόльшей населённости. Чаще начинают встречаться луга с пасущимся скотом, пашни, даже деревни. На небольшом расстоянии мы проехали три селения; в одном из них виднелась даже красивая маленькая церковь. Река приняла также более величественный вид и стала так широка, что мы не заметили, как очутились на буро-мутных водах Иртыша. Обман поддерживался ещё тем, что брошенные в воду щепки, казалось, плыли вместе с нами вниз по течению, тогда как в действительности пароход пошёл теперь вверх по Иртышу. Это замечательное явление обусловливалось тем, что могучая масса вод разлившейся Оби пересиливала течение Иртыша. В половине восьмого утра наш пароход подошёл к правому крутому берегу Иртыша, покрытому роскошным первобытным лесом, а полчаса спустя мы остановились у маленького домика с несколькими амбарами, – это было Самарово, лежащее в 25 верстах выше места слияния Оби с Иртышом.

Тут мы должны были оставить пароход…

Дальнейшее путешествие несколько беспокоило меня, так как с Самаровым прекращалось всякое правильное сообщение вниз по реке, и было ещё вопросом – в состоянии ли мы будем нанять или купить тут подходящее судно. Представьте же себе наше удивление, когда, едва вступив на берег, мы были обрадованы приветствием заседателя или окружного начальника, который сообщил нам, что всё готово для дальнейшего путешествия!

Фото: Из архива Я.А. Яковлева. На фото: Село Самаровское. Вид с реки.

В этой деревне, название которой было нам едва известно ранее и в которую мы приехали без всяких рекомендаций, о нас позаботились так, как я этого желал бы себе для всех дальнейших поездок и вообще для всех путешественников. Наш великодушный покровитель был не высокопоставленное лицо или какой-нибудь богач, а простой, как он сам себя называл, «рязанский крестьянин» Василий Трофимович Земцов по имени. Поселившись лет 25 тому назад в маленькой деревне на Иртыше, бережливостью и трудолюбием он составил себе репутацию зажиточного и влиятельного человека, редкая опытность которого, в особенности по предмету рыболовства, принесла мне немалую пользу. Этот крестьянин, сознававший всё значение предпринятого нами с научною целью путешествия и готовый по мере сил и возможности служить науке, – что могли бы взять в пример себе многие из наших богачей, позаботился о нас задолго до нашего приезда.

«В прошлом апреле месяце узнал я, – писал он г-ну Полякову, – что в мае следующего года Бременская экспедиция должна будет на пути в Обдорск проехать через наше село. Сознавая всю громадную пользу этого предприятия и зная, что из Самарова в Обдорск можно достигнуть только в лодке, движимый желанием по мере сил быть полезным экспедиции и оказать ей своё содействие, я построил крытую восьмивёсельную лодку, чтобы представить её в личное распоряжение г-на д-ра Финша».

Хотя это намерение и не было приведено в исполнение, так как из совершенно справедливого и законного патриотического чувства за несколько дней до нашего приезда (2 июля) Земцов уступил лодку своему соотечественнику г-ну Полякову, путешествующему по поручению Императорской Академии наук, – всё-таки мы были обязаны ему несказанною благодарностью. Благодаря его предупредительности, для нас были приготовлены две другие крытые лодки, вполне достаточные для нашей цели; не будь их, трудно было бы достать другие. Земцов предоставил нам их безусловно и безвозмездно, и когда я в качестве ответственного начальника экспедиции предложил заключить контракт и определить известную сумму на случай повреждения или потери их, он засмеялся и сказал: «Пустяки! Делайте с лодками, что хотите; если что случится, это уж будет мой убыток. Пустяки!».

Расстояние с версту от пристани до деревни мы прошли пешком, любуясь ущельями высокого берега, одетыми великолепными лесами…

«Деревня… виднелась с реки и имела весьма весёлый вид»

Самарово (Самаровское) – красивое местечко, считающее около 400 жителей (русских), которые занимаются скотоводством и рыболовством, а также ведут кое-какую торговлю. Довольно беспорядочно расположенные, по бόльшей части красивые деревянные домики ограничивают несколько кривых угловатых улиц с высокими мостками по обеим сторонам. Даже в сухую погоду эти мостки были нелишними, а в дождливое время без них нельзя было бы обойтись, потому что улица обращается тогда в топкое, непроходимое болото.

Нас пригласили остановиться у одного из самых богатых обывателей, и если я скажу, что при невероятной дешевизне строевого леса дом его обошёлся в 21000 руб., то легко себе представить, как он был велик и поместителен. Весьма просторные, как обыкновенно в Сибири, комнаты были меблированы почти роскошно: по стенам, кроме обычного, неизбежного украшения – икон в позолоченных ризах, висело ещё множество других картин в рамках (портреты императора Александра, Фридриха Вильгельма IV, Наполеона III, Абдул-Меджида) и изображения разных тропических растений, вероятно, из какого-нибудь ботанического атласа, как то показывали латинские надписи.

Поданы были чай и закуска, и, кроме того, радушный хозяин послал ещё в лодку запас свежего хлеба. На предлагаемое вознаграждение здесь смотрят как на оскорбление; но, как я узнал после, с удовольствием принимают какую-нибудь безделицу на свечку, которую ставят перед образами, чтобы испросить у святых благополучного путешествия для путников.

Скоро пришел милейший Иван и доложил, что всё готово. Итак, после часовой остановки мы могли 6 июля в 3 часа утра, сопровождаемые благословениями и добрыми пожеланиями Земцова… и других радушных деревенских жителей, продолжать наш путь. Деревня со своими красивыми деревянными избами, часовней и небольшой церковью, как всегда в Сибири, с зелёным куполом отчётливо виднелась с реки и имела весьма весёлый вид. Позади селения, на крутом скате гор, гребень которых был покрыт лесом, взорам нашим представилась весьма приятная и непривычная картина человеческого труда – правильные, огороженные гряды. Это были, конечно, не виноградники, а картофельные огороды, так как с Самарова пояс хлебных растений уже кончился. Непосредственно у воды возвышались грубо сложенные из брёвен четырёхугольные постройки, крыши которых состояли из высоких стогов сена. Это были хлевы для скотины, теперь, однако, пустые, потому что в разлив многие из них были залиты водою.

«Мы находимся не в Иртыше и не в Оби…»

Несмотря на ранний час солнце уж взошло и в холодном утреннем тумане, покрывавшем воду как бы паром производило воздушные явления, которые при незнании местности совершенно нас спутали: мы не знали, находились ли мы ещё в Иртыше или уж плывём по Оби… Левый низкий берег был затоплен, и из воды местами выдавались островки и отмели, поросшие ивняком и тростником. Щепки, брошенные в воду, плыли назад, как будто мы шли против течения. Но рулевой заверил нас, что мы находимся не в Иртыше и не в Оби, но в протоке, соединяющей обе эти реки, вода которой как бы вытеснялась назад течением Оби. Наконец, мы достигли широкой тёмной водной поверхности Оби, но здесь нас опять начинает смущать мираж: глазам нашим, почти в ясных, но слегка колеблющихся очертаниях, представляется деревня. Только в половине восьмого достигли мы её, чтобы здесь в первый раз переменить гребцов, как на суше ямщиков.

Благодаря нашему открытому листу, мы могли требовать гребцов, так как малонаселённая страна обязана давать их лишь для почты. Последняя правильно ходит через каждые две недели до Берёзова, но не доходит до Обдорска. Живущий там заседатель получает письма через нарочных, которые при этой оказии привозят и частную корреспонденцию. Зимою существуют более оживлённые сношения: почта ходит в Берёзов каждую неделю, и частные лица получают возможность ездить гораздо чаще, насколько это позволяет ограниченное количество лошадей, обязанность которых вблизи Берёзова исполняют также олени и собаки. Дорога большей частью пролегает по льду Оби.

 
Яков ЯКОВЛЕВ

историк, член Союза писателей России

специально для «Аргументы и Факты - Югра»

Продолжение истории, а также записки итальянца в Сибири читайте каждый вторник в рубрике «ИНОСТРАНЦЫ О ЮГРЕ И ЮГОРЧАНАХ».

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах