В журналистике пропал
-Валерий Сергеевич, как агроном оказался в журналистике?
-Я даже не знал, что такое журналистика. Но тяга к слову у меня была. В школе я выражал её в беспомощных стихотворных строчках. Моей первой публикацией была подборка стихов в газете «За кадры». Формы никакой в них, конечно, не было, читаю сейчас с улыбкой. Затем была публикация в воронежской областной газете. \
Я настраивал себя на работу агронома - это неплохо у меня получалось. Не помню, кто меня привёл в редакцию городской газеты «Звезда». Я познакомился там с Игнатом Нечаевым, своим будущим наставником. Он взялся за меня по-настоящему. Мне понравилась атмосфера редакции. И потом, перед СМИ в то время был особый трепет. Это ж какой-то особый мир… И я пропал в этом мире.
После университета я работал агрономом. Меня даже прочили в председатели какого-то отстающего колхоза. Но меня взяли на работу в ту самую валуйскую газету «Звезда». Я по сей день говорю, что повезло тому колхозу, иначе бы я его окончательно развалил. Журналистика спасла и меня, и его.
-Чем стала для Вас журналистская профессия?
- Смыслом жизни. И литература всегда шла параллельно. Не скажу, что это хорошо - одно другому всё же мешает. Мне говорили, что вовремя надо было сделать выбор. Я его не сделал до сих пор. В итоге документалистика, журналистский факт становились основой для образного отражения действительности.
Ходи по солнечной стороне
-Вам довелось работать в журналистике советского, постсоветского времени и современного периода. По-вашему, когда журналист был более свободен?
-Я никогда не считал себя несвободным журналистом - всегда реализовывал себя так, как хочу. Ну, не повезло мне быть диссидентом гонимым! У меня ни одного материала не запретили. А я в них нерадивость наших чиновников критиковал до такой степени, что однажды вызвал меня секретарь Белгородского обкома КПСС Николай Игрунов и спрашивает: «Ты по какой стороне улицы ходишь, когда на работу идёшь»? Я в недоумении смотрю на него.
Он продолжает: «Ходи по солнечной!» Вот так «пожурили» меня единственный раз. А ведь мы в молодёжной газете поднимали весьма острые по тем временам темы. Первыми начали писать о проблемах освоения богатств Курской магнитной аномалии. А однажды в отсутствие редактора опубликовали мой материал под заголовком: «Кто мы такие?». Тот же Николай Стефанович звонит и говорит: «Что, до сих пор не знаешь, кто ты такой?!». Материал был о том, что советский человек стандартен по своему поведению. Правда, по солнечной стороне я стал ходить чаще (смеётся).
-Не слишком ли сегодняшняя журналистика свободна?
- Сегодня не свобода, а вседозволенность. Дали нам свободу, но мы не были готовы её принять. Вбитая в подкорку идеология советского человека не позволяла ему самому шагать влево или вправо, но и не было дефицита в чувстве ответственности. Скажу так: слово надо выстрадать и служить ему, а не заниматься созданием информационного фона, опошляя всё и вся, унижая не только тех, о ком делаешь материал, но и тех, для кого ты его делаешь.
-Цензура - выход, чтобы убрать вседозволенность и пошлость?
- Я всегда относился к цензуре со смехом. Какая цензура! К примеру, в 80-90-е в «Сургутской трибуне», где я работал ответственным секретарём, мы писали в принципе что хотели и как хотели. Лишь после публикации отправляли подшивки за месяц в Тюмень. Потом нам говорили, что не так написано. Запретительные меры, наверное, на уровне столиц были, но на уровне городов и районов я этого не ощутил. В общем, запретительными мерами уже ничего не сделаешь - 20 лет прошло на уровне вседозволенности не только в журналистике, но и вообще в нашей жизни.
- Вы несколько десятков лет учите молодёжь. Что говорите на первом занятии?
- Я предлагаю им написать на тему: «Я и журналистика». Поначалу их это шокирует, а потом они, подумав, начинают понимать, что есть два состояния: или ты в журналистике или журналистика в тебе. Я подвожу их к пониманию того, что нужно сделать журналистику и себя в ней интересными, востребованными, а значит, ориентированными на творчество.
- Журналистика и литература стали вашей любимой профессией. А есть хобби, для души?
- Мы с моей супругой Екатериной Логиновой (она - тележурналист) любим исполнять романсы. Думаю, у нас прекрасный дуэт. И в песнях, и в жизни.
Алина Таипова: «Время делать из себя конфетку» 
Александр Лукьянов: "Я не герой, я спасаю героев" 
Как избежать психологического истощения и депрессии от работы? 
Наша Маша. Как живётся девушке из Югры, которая переехала в США? 
Участница «Голоса»: Мы с Димой Биланом «на одной волне»