«Человек меняется в армии». Батюшка – о военном флоте и силе молитвы

В армию иерей Антоний Долгушин попал после первого курса Тобольской семинарии. Тогда он был ещё просто Антоном. К тому времени успел окончить Сургутский университет. Ugra.aif.ru поговорил с батюшкой, помогла ли ему служба в армии найти себя.

Сюрприз для Татьяны

Оксана Шуман: Отец Антоний, многие считают, что армия – пустая трата времени. Что вы можете на это сказать?

Антоний Долгушин: В детстве мальчишки часто мечтают служить в ВДВ или спецназе. И я тоже мечтал, но попал на флот. Из семинарии в армию отправили вместе со мной пять человек. В военкоматах семинаристов любят – исполнительные, вредных привычек нет. Поначалу предложили служить в Дагестане, но потом отправили в Калининград, а там мы попали в разные части. Я – на Балтийский краснознамённый флот в 12-ю дивизии надводных кораблей – сейчас её уже расформировали. Когда узнали, что у меня есть высшее образование, забрали на флагманский корабль. Я стал помощником главного связиста. В мои обязанности входило получать секретные телеграммы и доводить их до адресатов. Утро начиналось в пять часов, а не в шесть, как обычно, а спать я ложился далеко за полночь. Работы было много. Интересная служба. Конечно, вначале было сложно, но, если смотреть через призму времени, это очень полезный опыт. Армия стала для меня переосмыслением всей жизни. Так получилось, что в конце службы надо было выбирать – остаться по контракту или вернуться домой и доучиваться в семинарии. Выбрал второе. Осознал в армии, что хочу быть священником, иметь семью.

–  Почему?

– Так получилось, что во время службы познакомился со своей будущей супругой. Это было интернет-знакомство. Однажды решил посмотреть, кто поступил в семинарию. Листал ленту и увидел её. Началась переписка. Благодаря Татьяне понял, что нужно возвращаться. Сейчас у нас четверо детей.

– Когда вы в первый раз встретились?

– Наша очная встреча произошла только после того, как я демобилизовался. Необычная встреча… Решил сделать сюрприз, сказал ей, что временно не будет связи, мол, у меня важное задание. А сам поехал домой в Тобольск. У меня была белая парадная форма, надел её и пошёл в храм на службу. Знал, что Татьяна там поёт в хоре. Она регент. Так и встретились.

Надо быть собой

 – Чему вас научила армия?

– Должность у меня была серьёзная. Однажды до одного командира бригады я довёл телеграмму, а до второго – нет. Документации о прибытии не было. Меня вызвали, собрался консилиум отчитывать меня. Я показываю, что подпись одного есть, а второй собирался увольняться и постоянно отсутствовал на рабочем месте. Его я не застал. Поверили, так как зарекомендовал себя с хорошей стороны, как ответственный человек. Многие думали, что я не срочник, а контрактник. В конце службы начальник штаба пожал мне руку, сказал: «Желаю тебе найти себя «там».

Общение с офицерами дорого стоит. Это серьёзные люди, с жизненным опытом, с ними очень интересно общаться на разные темы. Однажды мне пришлось по служебной необходимости побывать на подводной лодке. Она меня впечатлила. Как и отношение офицеров к младшим по званию. На КПП останавливают меня и без всяких там «смирно», «вольно» просят доложить суть дела. Подводная лодка – это вообще «дом гнома». Сами подводники в удобных компактных куртках, а я в тяжёлой объёмной шинели до пят, зима же, холодно. А там такие узкие проходы… Вход в лодку – длинный бездонный тоннель. Еле пролез в своей неудобной одежде, да ещё и с огромной сумкой. А когда командиру телеграмму отдал, он меня, обычного срочника, угостил большим ящиком сока. Это было удивительно и трогательно одновременно. В армии же сладостей не хватает.

– Считается, что если мужчина не служил в армии, то он не мужчина. Согласны с этим?

– Такие шутки проскакивают в мужском коллективе, но… Мужественность – это скорее то, что вложили в вас ваши папа и мама. Армия делает мужчин более ответственными, учит самостоятельно принимать решения, отвечать за свои поступки. Я благодарю Бога, что попал во флот. Там, мне кажется, какая-то особенная атмосфера. Была пара конфликтов, но это ерунда, я же уже был взрослым 22-летним мужчиной. И я рад, что попал на службу вдали от дома – это помогло мне повзрослеть. Мне нравятся слова Героя России священника Михаила Васильева, который погиб на СВО. Он не служил в армии, а исполнял свои прямые обязанности, жил с воинами и испытывал все трудности и даже прыгал с парашютом. Он говорил: «Армия не меняет человека, человек меняется в армии».

– А как вы воспитываете своих детей? У вас их четверо…

– У меня два мальчика и две девочки. Всё начинается с родительского примера. Можно сколько угодно говорить, но если сам этого не делаешь – грош цена таким словам. Нашему старшему сыну девять лет. Стараюсь его уже от мамы отрывать. Беру на рыбалку, вместе ездим переобувать колеса машины… Он должен на себе ощутить мужскую работу. Отвожу на тренировки. Спорт важен. Мне он дал уверенность в себе. Мальчиков надо учить постоять за себя. На всю жизнь запомнил совет друга: «В любой ситуации надо быть собой». В армии тоже. Поэтому и служба прошла на одном дыхании.

Нельзя без молитвы

– С христианской точки зрения считается ли грехом желание откосить от армии? Часто ли люди прикрываются тем, что они верующие?

– Меня воспитали так, что откосить от армии и мысли не было. Есть такие слова в священном писании: «Воздадите кесарева кесареви и Божия Богови» (Матфей, 22, 15–21). Как поговорка употребляется в значении «каждому своё, каждому – по заслугам». Служба в армии – это наш госдолг, откосить от армии – это лукавство, враньё. А враньё – грех. Конечно, бывают разные ситуации – и состояние здоровья, например. В наше время некоторые мамы пытались таким образом скрыть детей от чеченского конфликта. Причины разные.

– Отец Антоний, а что делать, когда страшно?

– Страх был и у меня, когда я поехал в армию. Это же неопределённость. Не раз участвовал при отправке мобилизованных, ощущение – до мурашек. Люди до конца не понимают, что будет, как… Мы вручаем воинам молитвословы, хотя многие знают молитвы. Это на подсознании. Когда-то их бабушки и мамы молились, а сейчас это всплывает в памяти. Мне бороться со страхом помогает только молитва. Когда страшно – молюсь. У меня друзья на СВО, говорят, без молитвы там невозможно.

За всех молимся – неважно, крещён или нет. Сейчас время такое, зачем мучить вопросами…

– Священникам нельзя брать оружие, но есть военные священники. Как сейчас сотрудничают церковь и воинство?

– Батюшки на СВО есть, но там они выполняют свою непосредственную работу. Оружие в руки не берут. Из Югры два священника регулярно ездят в командировки в зону специальной военной операции. И здесь возник сложный вопрос. Священник и его семья оказались социально не защищены. А ведь уже более 20 российских священников погибли. Если погибает военный, государство берёт заботу о его семье на себя. А если батюшка гибнет, то тут открытый вопрос. Сейчас эту проблему решают. Также на время такой командировки батюшек страхуют, оставляют за ними место служения.

Наши батюшки присутствуют при отправке воинов на СВО. Каждое воскресенье в храмах Югры проходят молебны. Молимся за военнослужащих. Записываем имена воинов в специальную тетрадку, чтобы потом молиться за них. За всех молимся – неважно, крещён или нет. Сейчас время такое, зачем мучить вопросами.

 – А если не успели принять крещение перед отправкой на передовую? Что делать?

 – Можно окрестить мирским чином. Главное – правильно сказать слова: «Крещается раб Божий (или раба Божия – называется имя) во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святого Духа. Аминь». Знаю, что священники, которые провожали добровольцев, крестили их и в полевых условиях. После крещения мирским чином, нужно обязательно, как будет возможность прийти в храм, чтобы священник совершил таинство миропомазание.

– Вы сейчас могли бы встать на защиту Родины?

– Да. В семейном кругу мы обсуждали этот вопрос. Семья со мной солидарна.