Корреспондент и оператор в паре работают там чуть больше двух недель, затем их сменяет другой дуэт. Цель миссии – осветить работу гуманитарного добровольческого корпуса, рассказать о местных жителях – получателях помощи от югорчан, быть в эпицентре событий по восстановлению инфраструктуры донецкой Макеевки (подшефного Югре города), ну и, конечно, показать службу и быт наших бойцов – мобилизованных и контрактников.
Недавно из такой командировки вернулся журналист из Ханты-Мансийска Никита Филиппов, который ответил на вопросы «АиФ-Югра».
Про «коробки добра»
Татьяна Раздрокова, «АиФ-Югра»: Никита, твои ожидания от поездки оправдались? Ты получил то, зачем ехал?
Никита Филиппов: Честно, две недели там – очень маленький срок, чтобы успеть сделать что-то глобальное. Первая неделя уходит на адаптацию, и, по сути, у тебя остаётся несколько дней. Время там летит по-другому, словно в параллельной реальности. У нас во время командировки было две локации – район городов Рубежное и Кременная, это на северо-запад от Луганска – около 100 км и где-то 50 км от Бахмута. Там мы жили вместе с волонтёрами гумкорпуса в подвале одного из зданий – так безопасней. Вторая локация – Макеевка. Это под Донецком.
Кременная и Рубежное серьёзно пострадали от боёв, многие дома разрушены. Некоторые кадры напоминают компьютерные игры или кино про апокалипсис. Там мы ездили с волонтёрами на раздачу еды местным жителям. Несмотря на взрывы, разруху, перебои с водой и светом, жизнь там продолжается. И отдельный респект ребятам, которые тратят свои отпуска на поездку в зону, чтобы помогать тем, кто нуждается. У них даже есть такой слоган: «Мы причиняем людям добро». И вот каждое утро несколько экипажей разъезжаются по окрестностям, чтобы накормить несколько сотен людей. Также они развозят так называемые «коробки добра», помогают с доставкой гумпомощи военным и т.д.
Нема свету, нема газу
– Что больше всего тебя удивило во время командировки?
– Конечно люди. То, что пережили жители Донбасса, сложно представить. Одна девочка рассказала нам, как они вместе с семьёй месяц сидели в одной комнате, прижавшись к друг другу, никуда не выходили, когда на их улицах шли бои. Их дом чудом не зацепило, а соседние – от них остались лишь руины. Армия Украины, говорят местные, прятали военную технику специально за гражданскими объектами. И вот, несмотря на все тяготы и лишения, в этих людях ты видишь жизнь. Они как никто другой знают цену этого слова. Проблемы на работе, скандал с женой, ипотека, машину поцарапали – ну это такое мелочи в сравнении с тем, что было и что продолжается в зоне СВО для мирных жителей. «Нема свету, нема газу, посмотри, Зеленский, как мы выживаем», – запомнил отрывок стихотворения от бабушки, которая ещё до 2022 года пыталась защитить памятники советским войнам от националистов.
Ещё про удивления. Первой точкой на карте у нас стал Луганск, и мы как на машине времени перенеслись примерно в 2000 год. Местами даже в начало 90-х. Здесь с отделением Украины в самостоятельную страну практически ничего не ремонтировалось и не строилось. Это подтверждают и директора детских садов, которым при поддержке Югры вставляют окна, и тренер конного клуба, крыша которого вся в дырах от старости. Не говорю уже про коммуникации и сети. Такое чувство, что 30 лет из Донбасса выкачивали деньги, не оставляя ему практически ничего.
Там много фаталистов
– Думаешь, СВО сильно меняет людей?
– Это очень страшно. Рискуя регулярно своей жизнью, начинаешь проще относиться к возможному концу. Поэтому среди военных, да и среди гражданских много фаталистов. «Если, мол, суждено, то так тому и быть». Плюс ко всему там люди становятся жёстче, по-другому никак. Первые дни я пропускал все истории мирного населения через себя, было непросто, потому что всегда эти истории так или иначе связаны со смертью. А когда видишь, как маленький ребёнок радуется подаренной от волонтёра сладости, слёзы накатывают, что дети не должны видеть всех ужасов. Они не виноваты… Хочется их всех обнять, купить им мороженого и забрать туда, где не стреляют.
Есть же такое выражение: «Не бывает атеистов в окопах под огнём».
Ответы на вопросы
–А какие ещё были требования в инструкции? Наверняка была такая…
– Да, по «зелёнке» лучше не ходить, то есть по траве, везде могут быть мины или неразорвавшиеся снаряды. Нам один командир роты рассказывал, что выкинул стеклянную бутылку из-под лимонада в траву, и бахнуло. По этой же причине лучше не заходить в обстрелянные дома, не подбирать оружие. Также везде лучше передвигаться по двое, выполнять все приказы военных, покупать еду в проверенных местах, в опасные районы ездить на съёмки в бронежилетах, не лезть на рожон.
– Удалось ли вам побывать на передовой, видели бой?
– Основные сражения – это битва артиллерий. Поэтому на линии соприкосновения бывает очень напряжённо, да и возможности для съёмок и интервью там ограничены. Поэтому встречались с бойцами в более спокойных условиях – когда те отдыхали от штурмов. Один из солдат нас предупредил, чтобы были аккуратней, потому что «там уже знают про вас, и могут быть последствия». Он имел в виду, что украинцы могут ударить и по сотрудникам СМИ. Ведь нас они называют пропагандистами. Значит, для них мы такие же враги, только на информационном фронте.
– Как спал ночью? Говорят, сперва не спят, а потом привыкают…
– Не знаю, я спал сразу и везде, где придётся. Один раз мы ночевали на военном складе на раскладушках, также спали в палатке рядом с конюшней. Были в небольшом отеле и в обычной однокомнатной квартире, ну и, конечно, в подвале – там надёжней всего. Если что-то ночью прилетит – останешься жив. Непривычно было одно – полное отсутствие сотовой связи и интернета. Бывало, мы по 3–4 дня не выходили на связь.
– Состояние стресса, страха, адреналина было? Как преодолевал?
– Мы часто интересовались у военных, каково это – впервые идти на штурм. Они все отвечали, что чувство страха, наоборот, часто помогает выжить, и плохо, когда ты совсем бесстрашный, можешь совершить глупые поступки. Конечно, потом к обстановке они привыкают. Что касается нас, то было два показательных случая – в первый и последний день командировки. Расскажу по порядку.
Поздний вечер. Мы с товарищем стоим на крыльце базы, смотрим, как небо озаряется вспышками от ракет. В это время прямо рядом с нами, за забором, раздаётся автоматная очередь. Потом ещё одна и ещё. Бывалые ребята кричат нам, чтобы все прятались в подвал. Темнота. Первая мысль: диверсанты. И сразу мозг начал рисовать бурные фантазии. Просидели час, вышли. Всё было тихо. На следующий день оказалось, что это военные шугают местных, которые нарушают комендантский час, стреляют в воздух. А второй случай – во время съёмок над нами ПВО сбило украинский дрон. И это уже казалось чем-то обыденным, поэтому руководство говорит, больше трёх недель в зоне лучше не находиться, начинаешь привыкать, а это может обернуться фатально, когда перестаёшь соблюдать все меры безопасности.
– Что-то главное понял для себя – про жизнь, про людей?..
– Что семья, твои родные и близкие – когда они живы и рядом – это главное твое богатство. Вот именно там особо это прочувствовал. Ну и разделяю мнение Джона Леннона, что когда-нибудь не будет ни границ, ни стран, ни конфликтов, но для этого человек должен пройти ещё несколько ступеней эволюции. В противном случае человечество рискует, что планета просто рано или поздно отряхнётся от нас.
Югра помогает
– А можешь подробней рассказать о задачах в командировке?
– Я уже сказал про работу гумкорпуса. Это была неделя работы. Во вторую мы переехали под Донецк, в Макеевку. Там снимали восстановительные работы, которые ведёт Югра. Детские сады, школы, социальные объекты. Например, при поддержке округа отремонтировали МФЦ. Конечно, общались с бойцами из Югры, записывали с ними интервью, их приветы родным. Также сняли два выпуска программы «Разговоры на передовой с Эдуардом Басуриным». Одной программой хочу похвастаться – интервью полностью записано в проходке по полуразрушенному Рубежному.
– Говорил же с людьми, которые добровольно пришли? Они кто? Адреналинщики? Или прям идейные патриоты?
– Есть же такое выражение: «Не бывает атеистов в окопах под огнём». Скажу точно, боец на поле боя – это не романтика или кино. Это ежедневная сложная и кропотливая работа. Люди почувствовали, что они нужны здесь и сейчас. Боец с позывным «Морпех» из Сургута из отряда добровольцев «Барсы» так и сказал: а кто, если не я? «И каждый должен себя спросить, если меня здесь не будет, кто меня заменит?» Все ребята очень хотят домой, чтобы всё быстрее закончилось, но никто не ныл и не жаловался. Да, трудно и сложно – против современного натовского вооружения, против обученных наёмников, но сила русского воина – она уникальна. Я видел эту силу в глазах парней. Такие люди – настоящие глыбы.
Право на новую жизнь. 
В Нижневартовске открыли выставку «Югра – Донбасс. Добровольцы» 
«Донбасс остаётся в нас».