Югру до сих пор многие воспринимают как рыбный край. Тут и Иртыш, и Обь, а в них и сорной рыбы полно - щуки, язя, чебака, леща, и ценной хватает - муксуна, нельмы, стерляди. И только очень внимательный глаз углядит: в магазинах на прилавках лежит рыба из Тобольска, из Омска, из Салехарда.
Где местный муксун?
Родной югорской рыбы почти нет. С консервами та же беда. И это притом, что в округе промышленной рыбодобычей занимаются десятки национальных общин и почти сотня предпринимателей. И судя по отчётам рыбы ловят и сдают немеряно. Вот только не видно её в магазинах. И возникает закономерный вопрос: кому сдают и сдают ли вообще?
"С общинами разбираться надо, - считает советник экс-губернатора Анатолий Райшев. - Собрались три человека - и могут уже организовать общину. Лишь бы в графе "национальность" было прописано "ханты" или "манси". А то, что ты и язык давно родной забыл, и традиционный уклад жизни не ведёшь - живёшь в городе, мало кого волнует. Но общины создавать выгодно. Для поддержки аборигенов округ выделяет немаленькие субсидии - вот за ними-то общины и гонятся. Не все, конечно, но многие".
В федеральном законе об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов севера, Сибири и дальнего востока РФ прямо сказано: общины малочисленных народов - это формы самоорганизации лиц, относящихся к малочисленным народам и объединяемых по кровнородственному признаку, ведущих традиционный образ жизни. Ключевое слово здесь - "традиционный"... То есть, выгул оленей, сбор дикоросов (ягод, грибов, кедрового ореха) и ловля рыбы. И про сохранение языка и обычаев тоже забывать не надо. А что на деле? "Большинство из тех, кто называет себя националами, оленей видели только на картинках или по праздникам", - утверждает Анатолий Райшев.
Но городские ханты и манси в подавляющем большинстве в ответ на справедливое, в общем-то, замечание тут же вспоминают волшебную формулу: "Мы - националы. Мы - дети севера. Мы самые что ни на есть коренные и малочисленные. А то что языка и обычаев не помним - так другая культура пришла..."
"Хитростей в общинных делах столько, что ещё не один год разгребать нужно, - продолжает Анатолий Райшев. - По закону общине запрещено заниматься коммерческой деятельностью. Но субсидии получать хочется. И начинают то тут, то там, как грибы после дождя, возникать странные образования: "Общество с ограниченной ответственностью Национальная община "А", скажем. И попробуй подкопайся к ним! - А почему рыбу продаёте? - Так мы же ООО. - А откуда столько привилегий? - Так мы же национальная община!"
Кому закон не писан
Между тем в федеральном законе есть чёткая и не подразумевающая иных толкований графа: "Деятельность общин носит некоммерческий характер". Истолковывается это однозначно: члены общин могут использовать объекты растительного и животного мира только для своих нужд. Но коммерцией занимаются практически все. Взять ту же рыбу...
"Выловила такая родовая община, к примеру, 100 тонн рыбы и сдала её другой общине, - водит пальцем по таблице Анатолий Райшев. - получила субсидию по 8 рублей за килограмм как за рыбу-сырца. Другие заморозили - получили ещё 8 рублей субсидий за заморозку той же самой рыбы. Третьи подкоптили - ещё 10 рублей сверху. Вот и выходит в итоге, что одна и та же рыбёшка обрастает со всех сторон субсидиями, которые платятся общинам из кармана налогоплательщиков округа. Но в таких общинах все повязаны - и своих не выдадут, поэтому одна и та же рыба будет кочевать из общины в общину, видоизменяясь как продукт и прирастая деньгами.
И тут-то и возникает вполне закономерный вопрос: а почему бы не написать, что рыбы ты выловил и сдал больше, чем в прошлом году? Например, община добывает и замораживает 170 тонн сорной рыбы. А через год вдруг добыча резко прыгает вверх! И мы уже видим 470 тонн, якобы добытой той же общиной и тем же количеством людей... Когда все документы на руках, проследить это очень легко. Хотя любой промысловик знает, что это нереально - это целый эшелон рыбы, да ещё и добытый небольшой общиной. Но на бумаге возможно всё. И субсидиями начинают обрастать уже эти самые лишние тонны.
В конце года родовая община получает от государства несколько миллионов рублей налогоплательщиков за рыбу, существующую лишь на бумаге. Приедешь к ним с проверкой, спросишь: где рыба? Нет уже, отвечают, реализовали...".
Реальные деньги за виртуальную рыбу - такое не снилось даже Бендеру, который наверняка перестал быть сыном турецкоподданного и вступил бы в национальную общину, если бы смог. Субсидии - своеобразный подарок от государства за траты, которые понёс рыбодобытчик и рыбопереработчик. Но трат нет - а субсидии есть. К тому же помимо сорной рыбы, квоты на вылов которой не ограничены ничем, есть ещё и ценная: муксун, нельма, стерлядь, чир, пелядь... Здесь уже приписки не сделаешь - нормы вылова строго ограничены. Вот только не соблюдаются они. С ценной рыбой, по словам Анатолия Райшева, всё с точностью до наоборот: наловил больше, а показал меньше. Ту, что не показал, продал. Прибыль - себе в карман.
И, тем не менее, выходы есть, считает советник экс-губернатора Югры Анатолий Райшев. Первый из них: полностью исключить субсидирование - и тогда мы увидим реальные цифры добытой и сданной рыбы, ведь смысл в приписках пропадёт. Второй: если уж выплачивать субсидии - то только рыбодобытчикам, а не тем, кто принимает рыбу, как это делается сегодня. Ведь и траты, и риски несут те, кто рыбу добывает: бензин, моторы, лодки, сетематериалы и прочее. Грамотно организованные сверху проверки могли бы выявить и приписки (ведя учёт пойманной и сданной рыбы), и соотнести реальное число людей, занятых на рыбодобыче, с теми, что просто числятся в общине только для того, чтобы квоты вылова были увеличены соответственно количеству членов общины, и простое несоответствие федеральному закону: либо ты община с субсидиями, либо предприятие с соответствующим налогообложением. Вот только займётся ли кто-нибудь "национальным обманом"? И, может, нам не всё равно станет, когда зайдя в магазин, мы унесём оттуда в пакете не рыбу, пойманную в неблизком Тобольске, а муксуна с местной, югорской пропиской...
Мнения
И. Лядов, промысловик:
- Про приписки я знаю, вот только признаваться в этом никто не станет - это же прибыль чистая. Субсидии же невозвратные и налогом не облагаются. И увеличить добычу за год на 300 тонн нельзя - это вам скажет любой, кто рыбу ловит. Хоть сети из воды не доставай - всё равно в отведённый срок столько не выловишь. Учёт по рыбе надо вести на пунктах сдачи-приёма - тогда и узнаем реальную цифру, сколько рыбы в округе добывается.
А. Кечимов, рыбак:
- В этом году цену на сданную рыбу подняли, но рыбы меньше выловил, чем в прошлом - рыба поздно из соров пошла. Насчёт приписок не скажу - не знаю. Я в общине не состою. Но я субсидий не получаю - сам трачусь и на бензин, и на мотор, и на сети. А мне бы субсидии не помешали, конечно. У нас не зажируешь, лишь бы траты свои покрыть - и то хорошо. А себе я приписку сделать не могу: сдал рыбу в холодильник - получил деньги по факту.
В Югре продлен запрет на вылов муксуна 
Готовы ли аборигены Югры отказаться от муксуна? 
...Муксуна всё меньше? ...Муксуна всё меньше? 
Секреты «чёрного золота» 
Муксун может попасть в Красную книгу Югры