Примерное время чтения: 7 минут
187

Надежда Губарь: Защитник беззащитный

Анастасия Буякевич / АиФ-Югра

Кажется, что умеешь все, а проходит время и тебе уже ничего неподвластно

– Иван, тебе, может, к терапевту сходить?

— Это еще зачем?

— Так опять кричал ночью… Война снилась?

— Ничего мне не снилось, – сердито буркнул старик. Насупил брови и прошаркал в комнату, чтобы включить телевизор.

Зачем спрашивает, если все знает? Зачем спрашивает, если сама там была, там, где остались молодость и здоровье? Нет, на супругу Иван Андреевич не злился. Чего злиться, волнуется она за него, как-никак девятый десяток. Война проклятая поснится-поснится и отпустит. Такое бывало. А вот медсестра Анютка навсегда там останется. В снах и на поле боя, откуда его, раненого, пыталась вынести…

— Ничего мне не снилось. Машины под окнами шумели, спал плохо, – для завершенности темы покричал он из комнаты.

— Да, машины шумели, – подтвердила жена.

Неправильно как-то

— Ну, как поживаете, родители? А я вам правнуков привез! – С порога обрадовал сын.

— А где правнуки-то, Лешенька?

— Сейчас, внук припаркует машину. У вас, прямо, не двор, а торговый центр. А уж машин-то…

— И не говори, – дед выглянул в окно, – А чего вы вон там не остановитесь? В дырочке?

— В дырочке, – беззлобно передразнил сын, – там везде цепи понавешаны, да с замками. Прямо частная собственность. Не заехать никак. Мы, было, подъехали – сразу понабежали соседи-автолюбители. Просветили, чье это место. Дескать, нельзя нам вовсе во дворе вашем стоять.

— Вот поди ж ты! – ахнула бабка.

— Бесстыжие какие. Нету таких правилов, чтобы машины не пускать.

— Ты охолонись, пап. Припаркуемся подальше, не бери в голову.

— Как скажешь, как скажешь…

Буквально через пару дней, возвращаясь из магазина, Иван Андреевич встретил одного такого «частника». Довольный мужчина как раз поправлял замок, надежно запирающий «личную парковку».

— Это что ж такое будет?

— А? Что такое? – мужчина обернулся и Иван Андреевич узнал в нем бывшего старшего по подъезду.

— Николаич, ты?

— Я, Андреич. Смотри-ка ты, в магазин ходил?

— Хожу помаленьку. Оно, знаешь, старость наступает, когда двигаться перестаешь.

— Так оно, так. Движение, оно – сила.

— А чего это, Николаич, парковку у нас в частные руки отдали?

— Вроде, нет.

— Неправильно это – машины свои здесь запирать. Вообще неправильно это. Вот и сын мой также говорит – самозахват это называется.

— Может, и так, – легко согласился мужчина, – только ты, дед, по сторонам-то глянь: машин много, мест мало, стоянка далеко. И как быть?

— Неправильно это, – раздраженно настаивал Иван Андреевич.

— Дед, тебе, что, больше всех надо? У тебя даже машины нет! Ты иди, капли сердечные пей.

Война местного масштаба

Вечером Иван Андреевич старательно наклеил на доске объявлений уведомление о собрании, которое инициировал самостоятельно. Вопроса на повестке дня значилось два: о самозахвате парковочных мест и – разное. Вторым пунктом дед хотел обсудить вопрос сооружения горки для дворовой детворы. Чтобы как раньше, всем двором. Сил у него, старика, уже не было. Но вот полить горочку из шланга – это он мог.

Народу собралось немного. Да и те, кто пришел, восприняли слова Ивана Андреевича в штыки.

— Ты бы, дед, своими делами занимался!

— Мы думали, что про что дельно будут говорить…

— Вечером с работы приедешь – машину поставить некуда! А он, блин, коммунизм мечтает устроить.

Поддержавших идеи деда нашлось всего пятеро: безмашинные или те, которые «место занять» не успели. Такого Иван Андреевич, говоря прямо, не ожидал. Он привык, что его слушаются. В семье, раньше – на партийных собраниях. Он знал, что не просто «отдает приказы», он берет на себя ответственность за сказанное, за сделанное. А тут – полное безразличие, озлобленность. Но ведь так нельзя. Нужно вести себя правильно.

— Эх, ты, Ваня. Правильно! Вспомнил, – пожурила супруга за чаем, – пережили мы «правильно», теперь живем «волей сильных». Развоевался! Забыл, сколько лет тебе? Сиди уж.

— Что значит, сиди! Никогда я за спинами не прятался, никогда не молчал и не поддакивал. Я в газету напишу, я в милицию обращусь. Я…воевать буду!

— Не навоевался еще? Пиши-пиши. Скажут тебе в газете, что глупо это. Воин-защитник выискался восьмидесятилетний.

— Нельзя против себя идти ни в каком возрасте. А насчет воина – не смей!

Собери манатки

В газете статью деда напечатали. Во двор приезжали представители власти, поснимали замки и цепи. Все вроде успокоилось. Иван Андреевич был доволен. Теперь все правильно. Так, как должно быть. Так и соседям «из недовольных» объяснял:

— Я не против машин. Нет, понимаю, что без них никуда. Я – за равные права. А если, скажем, ребенок чей-то не заметит цепи, да расшибется?! Да и все эти парковки «сверхплановые» за счет детской площадки – это неправильно…

— Дед, ну, что ты заладил: правильно-неправильно, – кривились люди. Кто-то даже бросил обидное:

— Таких, как ты, раньше «стукачами» называли.

… Через две недели цепи и замки появились вновь. Медленно, но настойчиво стали заявлять о себе. Это уже было похоже на вызов. Дескать, знаем, что нарушаем, но пошли вы все.

— Надо принимать меры, – нервничал дед Иван.

— Ой, наживешь ты себе инфаркт, – качала головой жена.

— Вот найду, кто это делает, все им в глаза скажу. Люди ведь они? Должны понимать?

Встретиться с людьми пришлось вечером. Двое молодых людей стояли возле «бухающей» монотонными музыкальными экзерсисами машины. Иван Андреевич приосанился:

— А вы знаете, что закон нарушаете?

— Дед, ты снова за правду воюешь?

— И машину здесь ставить нельзя, место под площадку отведенное. Летом трава здесь растет.

Парни засмеялись. Ивану Андреевичу показалось, что засмеялись по-доброму так, даже весело как-то.

— Да-да, трава растет, дети играют. Парковаться нужно на стоянке, там место специальное. И музыку надо бы потише. Я вот смотрю, – он наклонился, чтобы приподнять цепь, для наглядности, так сказать. Один из парней с силой толкнул старика.

— Иди домой, дед! Ты задолбал. Чего тебе надо?

От неожиданности дед Иван не удержался на ногах и опрокинулся на спину. Из авоськи выпали нехитрые продукты. Он протянул руку в пустоту. Наивный, он еще верил, что ему помогут встать…

— Поднимайся, старик, задавлю! И манатки свои забери! – Прикрикнул водитель. Машина зарычала…

***

— С праздником, отец! С Днем защитника Отечества! – голос сына был радостным. – Как ты там, вояка? Все учишь, как жить правильно?

— Нет, не учу. Некого. Все хорошо, сынок. Спасибо тебе

Нельзя никому рассказывать о слезах и беспомощности. Тем более мужчине. Даже, если ему восемьдесят. Даже, если он беззащитный защитник.

 

Самые интересные истории из жизни журналиста Надежды Губарь в сюжете «БЛОГИ».

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах