– Слушай, я тут собираюсь работу менять…
Эту фразу я слышу от Аси примерно раз в полтора-два года, поэтому уже знаю, как именно должна прореагировать, чтобы подруга не обиделась:
– Это так здорово! Расскажешь? Только захвати с собой что-нибудь сладенькое.
– Уже бегу, ставь чайник.
На горошине
В садике все было понятно: мальчики – космонавты, девочки – учительницы. Кое-кто порывался было стать принцессой, но строгая воспитательница объясняла, что это плохо. Ася мечтала иметь много денег. Нет, ну не просто так, конечно. Как умненькая-хорошенькая девочка она мечтала работать на приличной работе. Вот так, абстрактно, потому что все профессии, которые она знала, были какие-то приземленные и неинтересные. Ну, что интересного, например, в маминой профессии бухгалтера? Скучно и много бумажек. В тети Аниной работе тоже мало приятного – она кассир в парке аттракционов. Даже на карусели не покататься.
Асю увлекало все необычное. Она с азартом бралась за любое «чистое» дело. Довольно быстро научилась вязать, плести макраме, вышивать, делать украшения.
– Вот повезет кому-то, – говаривала мама, – Хорошей женой будешь, хозяйственной.
Даже в готовке Ася старалась изобрести что-нибудь, порой создавая немыслимые в перестроечный период шедевры.
Когда подошло время определяться с институтом, вышла заминка. Ася просто не знала, куда она хочет поступать. В городе учили на детсадовских воспитательниц, учителей начальных классов, экономистов…
– Мама, я хочу стать не рядовым человеком, я хочу выделяться из толпы.
– Ты еще скажи, что в певицы метишь.
– Нет, не в певицы, у меня слуха нет. Я хочу стать искусствоведом.
– И где ты работать будешь?
– Это вторично. Зато как, наверное, интересно!
Мать только вздохнула.
Факультет искусствоведения стал настоящей горошиной для принцессы Аси. То есть она на него поступила и уже через месяц поняла: скука смертная. НЕуютно, НЕудобно и НЕинтересно. Промучалась год, потом поступила на театроведческий. Потому что на актерский не прошла, а заведение показалось веселым…
Еще и ножку тянуть
После окончания вуза вопреки ожиданиям ни один из областных театров за Асю не боролся. Пошла в провинциальный. Взяли помощником оформителя. Так в трудовой написали, а по сути она выполняла работу подай-принеси. Сначала нравилось.
– Там такие люди интересные, Надь, ты не поверишь! А какие капустники устраивают!
– Платят там как?
– Пока неважно.
– Тебе не важно или неважно мало?
– Ты скучная. Надо, чтобы работа радовала, поняла?
– Я-то поняла…
Ушла из театра Ася через год.
– Ты не представляешь просто, как это муторно и скучно! Одно и то же! Читка, декорации, выезды. А меня еще в массовку поставили. Пять репетиций подряд как бараны ножку тянем. Короче, уволилась я.
– Куда теперь?
– Нашла тепленькое местечко. Дизайнер по шторам. Мой диплом художественной школы их устроил, обучение обещали.
– А зарплата?
– Три месяца испытательный срок, там по минимуму платить будут. Зато потом…
– Ясно.
Через полгода фирма лопнула, как мыльный пузырь. Все это время Асю потчевали историями на тему: «А уж завтра в штат…» В результате она еще осталась должна фирме за обучение.
– Ну, ничего, уж теперь-то я найду настоящее дело. Потому что самое ценное в жизни это опыт. А он у меня есть.
Но на сей раз разгуляться Асе не дала мама. Волевым решением устроив дочь в одну из сотовых компаний. Мы решили, что все, нашла себя наша принцесса на горошине, но свершения-то оказывается были впереди.
Будем летать
Сотовая компания исправно платила Асе, не менее исправно повышала ее в должности, но девушка ее бросила через два года.
– Два года это еще очень долго, – заявила она безапелляционно.
– И что тебе не хватало?
– Понимаешь, я абсолютно не создана для работы в офисе. За компьютером устают глаза, отпуск короткий – два раза в год по две недели.
– Но так работают миллионы людей!
– Да, но они не ходят в туалет по расписанию! А операторы сотовой компании должны это делать почему-то.
– Есть же такое понятие, как специфика работы.
– Меня не устраивает эта туалетная специфика. Только ты маме моей не говори, что я уволилась. Я теперь в свободном плавании.
Свободное плавание включало в себя вязание на заказ, ведение театрального кружка в ДК и писание статей в газету. Все это продлилось подозрительно мало. Потому что деньги кончились. Оказалось, что даже на такую «никчемную» работу нужно затрачивать немалые силы, а платят за нее, извините, втрое меньше, чем хотелось бы. А деньги Асе были ой, как нужны. На прыжки с парашютом.
– Понимаешь, когда я летаю, я это я.
– Замуж значит тебе надо за богатого.
– Ничего-то ты не понимаешь. Поверь, я еще найду себя, и все обо мне услышат.
– Будешь летать?
– Естественно. Я знаю, что есть профессия одновременно увлекательная и где работать не надо.
– И где платят хорошо…
– Я ее не нашла, но это пока.
Вот такая история, если вкратце. Звонит мне Аська часто, всегда по одному и тому же поводу – новая работа. Садимся, пьем чай. Начинается все, как правило, за здравие… На годик-полтора. В ее трудовой книжке прямо хохломская роспись: и дизайнер, и консультант и мерчендайзер…А сейчас Ася работает инструктором. Водит по «таежным» тропам разных толстосумов, организует им веселые выходные с веревочным курсом и прыжками из вертолета. Конечно, ей нравится! Ведь это так необычно и весело. Иногда даже платят. Вот только два звоночка я уже услышала в восторгах подруги. Во-первых, зимой в спальнике иногда холодно, во-вторых, постоянно синяки на ногах… Значит скоро прибежит моя Аська снова чай пить.
Надежда Губарь: Ненужное из жизни вычеркнуть 
Надежда Губарь: Двести двадцать на двоих 
Судьба пиратская 
Надежда Губарь: Жить, чтобы умирать 
Надежда Губарь: Судьбой нагаданный