Законы «лихорадит»
– Андрей Иванович, эпоха перемен в лесной отрасли закончилась?
– С 1992-го – что ни год, преобразования. Хотя лесному хозяйству особенно нужна стабильность, ведь до делового состояния хвойным деревьям в Югре нужно расти 130 лет, лиственным – 80. Лесной кодекс 2006 года до неузнаваемости изменил нашу работу. Чем мы занимались годами – передали другим, вновь созданным структурам. К примеру, браконьеров теперь штрафует Природнадзор. Сегодня наша основная функция – предоставлять в аренду лесные земли и следить за их использованием.
Много лет работники лесного хозяйства были профессионалами в тушении лесов. Кто лучше лесничего знает свою территорию – речки, пригорки? Был штат сотрудников для этих целей, на лето набирали дополнительно. Теперь не имеем права руководить тушением – только организацией и координацией. Но как это делать? С 2012 года тушить леса вправе лишь лицензированные специализированные предприятия. А если таковых нет? Ни волонтёров, ни техники с предприятий не взять – случись что, грозит уголовная ответственность.
С бедой и стихией всегда боролись всем миром. Будь я законодателем, прописал бы: лес – достояние государства, и тушить лесные пожары, как служить в армии, – долг и почётная обязанность каждого гражданина РФ.
Бумажной работы прибавилось, а людей стало меньше. Как машинистки, заполняем огромные отчёты за компьютером – а ведь место лесника – в лесу! На 2,5 млн. га (столько лесов в Нефтеюганском лесничестве) – 8 сотрудников. Раньше здесь было два лесхоза, где работало больше сотни человек. В том числе по 5-10 лесников в каждом населённом пункте – эта «лесная пехота» работала непосредственно с населением и с лесом, знала каждый куст и пень.
– Чем же власти считают лес на самом деле?
– Они не могут определиться в отношении к нему. Самая лесная держава в мире не имеет лесного министерства. К каким только ведомствам нас не присоединяли с конца 90-х! Руководители – администраторы-менеджеры, но не лесники, в то время как в стране – десятки тысяч людей с лесотехническим образованием и огромным опытом. Нужна команда профессионалов из регионов, знающих, что лес не вырастает на «раз-два».
Пытаются поставить в одинаковые рамки всех нас, от Дальнего востока до Брянска. Но в каждом субъекте – свои социально-экономические, природно-климатические и даже национально-исторические особенности, что влияет и на ведение лесного хозяйства.
Наследие покорителей
– Как уживаются лес и «нефтянка»?
– Эпоха разработок месторождений, погони за цифрами и орденами оставила тяжёлое наследие – нефтезагрязнённые, замусоренные земли. Сегодня добывающие компании рекультивируют эти земли. Вчерашние нефтяные озёра с борта вертолёта сегодня выглядят, как сельхозполя на «большой земле»: распаханы, травой засеяны, деревьями засажены. Впрочем, на восстановленных участках остаются и грозят порывами трубопроводы, пролежавшие в земле более 30-40 лет, – их нужно менять.
Ещё нефтяники компенсируют вырубки лесов: только в этом году в Нефтеюганском р-не они посадили кедров на 250 га.
– Животный мир страдает от деятельности человека?
– Во время освоения месторождений охота была бесконтрольной, зверей стреляли сотнями с вездеходов и вертолётов. Давно я не видел даже следов северных оленей, глухарь стал редкостью. По дорогам пришли волки, кабаны, медведей стало больше – мигрировали с других территорий из-за лесных пожаров. Люди приучили их не бояться запахов бензина, людей, бытовой химии и тем нажили себе проблем – встречи заканчиваются печально.
Пушнину добывать невыгодно, ушли в прошлое заготконторы и штатные охотники-профессионалы. Так что развелось много соболя и другого пушного зверя. Но природа умнее человека, она всё отрегулирует. На это ей требуется время, и чтобы человек не мешал.
– Какие леса в вашем лесничестве?
– В основном кедровые. Есть уникальный бор площадью 2000 га – Дальний Нырис. Кедрам по 300 и более лет, диаметр ствола до 90 см, высота до 38 м! Для сравнения, средняя высота древостоя в Югре – 23 м. Учёные из Уральского лесотехнического университета подготовили обоснование для перевода его в разряд памятников природы – чтобы надёжно защитить от вмешательства нефтяников.
Именно в этом бору отбирались лучшие деревья для селекционной работы – здоровые, ранне- и высокоурожайные. С их вершин верхолазы срезали почки, чтобы привить молодой поросли на плантации, которая действует в Нефтеюганском лесничестве (8 тыс. деревьев на 10 га). Это всё по окружной программе «Кедровые леса Югры». Уже лет через 10-15 лет рассчитываем получить первый урожай. Из этих «супершишек» будут расти элитные кедры для лесов Югры и других регионов.
Вот что нам нужно…
– Как закон регулирует вопрос о лесных землях?
– Сегодня Лесным кодексом предусмотрено 16 видов их использования, но этого недостаточно. Хочет предприниматель построить на трассе кафе или автозаправку – а такого вида в перечне нет. Лесные земли – федеральные, переводить участок в категорию промышленности надо «через Москву». Частнику – не по силам. Нынешний сервис вдоль автодорог расположен на участках, что отведены местной администрацией до реформы.
То же – со строительством жилья. Просторы в Югре большие, а дом поставить негде, лесные земли надо переводить в земли поселений, и процедура эта – долгая, непростая. Жаль, нельзя лесные земли в аренду брать на такие цели. Люди строили бы дома, растили в них детей, а плата за пользование шла бы в федеральную казну! В Югре 52 млн. га леса – разве не найдём, где нуждающихся поселить?
| Досье АиФ-Югра | |
|---|---|
| Андрей Николаев родился в 1969 г. в Свердловске (ныне Екатеринбург). После окончания Уральского лесотехнического института в 1992 г. живёт Югре и работает в лесной отрасли, где прошёл трудовой путь от помощника лесничего в Юганском лесничестве до лесничего Нефтеюганского лесничества. | |
Ещё о бизнесе. У нас на словах его активно поддерживают – а заготовку дров максимально затруднили. Раньше желающим заниматься заготовкой древесины лесничество выделяло делянки. Сегодня для такой деятельности нужно взять участок в аренду минимум на 20 лет и выполнить ещё ряд непростых для малого бизнеса условий. Разве что горельник брать проще – с аукциона. Но если три года не будет пожаров – и дрова взять неоткуда. Думаете, почему в России леса горят? У людей другого выхода нет, на «большой земле», в глухих лесных районах лес – порой единственный заработок и возможность кормить семью.
В Югре люди не бедные – как-никак нефть добывают. Сами в лесу дрова для домов и бань заготавливать не желают, и для бабушки-соседки за тысячу рублей никто спину ломать не станет. А к кому тогда идти пенсионерке с разрешением на заготовку 15 кубов дров? Частник способен занять эту нишу – но ему делянку с аукциона, как раньше, уже не взять.
– Лесная отрасль может быть прибыльной?
– Она везде прибыльна, кроме России. В Латвии площадь лесов – примерно как в одном нашем лесничестве, но она производит больше древесины, чем вся Югра. Потому что во главе угла – экономическая составляющая, там давно поняли, что перерабатывать выгоднее. Лес в Югре «перестойный» и не очень подходит для производства бруса, фанеры. Заготовленная древесина у нас используется процентов на тридцать. А японцы используют любую древесину на 102 процента благодаря глубокой переработке. Даже из опилок вытяжку смолы делают, потом на этой трухе грибы растят, а потом искусственные острова насыпают! А где наши нанотехнологии? Почти вся вырубаемая древесина идёт на лежневые настилы при строительстве объектов нефтедобычи. Но так хочется, чтобы дети росли в экологически чистых домах, построенных из кедра, впитывая его мудрость и здоровье!
А как у них?
Ряд аналитиков считает, что лес может давать прибыль не хуже углеводородов. В России – четверть запасов древесины всей планеты. Но доходы лесной отрасли – в 2-3 раза меньше, чем в Финляндии. Почему такая разница?
Финны специализируются на производстве и экспорте изделий глубокой переработки (средняя стоимость – 400-500 долларов за кубометр), Россия – на экспорте необработанных лесоматериалов (в среднем 40-50 долларов за «куб»).
В чём причина успеха? Благодаря рационализации и новым технологиям наши соседи сократили потребление леса «на дрова» и по полной используют древесные промышленные отходы. В развитие отрасли, в выход на международный рынок с 80-х гг. направили серьезные инвестиции. Сегодня финны задёшево покупают нашу берёзу, чтобы делать из неё высококачественную бумагу – и продавать нам же, но уже задорого.
Все финские леса открыты для посещения. 52% принадлежит частным владельцам (их в стране – 400 тыс.). Часто «семейные леса» передаются из поколения в поколение. Лесовосстановительные работы субсидируются государством, ведётся государственное планирование развития лесов и деятельности лесных организаций
Только ли гром и молния виноваты в лесных пожарах? 
Лесную отрасль в Югре могут довести до коллапса 
Меры приняты, жары нет, но лес горит 
Лесники-скряги 
"Франция" в дыму