Кто-то сказал, что безработицу придумали лодыри. Сотни людей находят отговорки для того, чтобы не работать, жить на субсидии – и это у них отлично получается. Ещё говорят, что деревня себя изжила, что нечего там делать, разве что пить да драться. Но есть люди, которые опровергают эти мнения. И всё у них ладится, потому что знают: жизнь зависит только от них самих. Фермер Аркадий Воронцов – один из таких людей.
Он не представляет своей жизни без деревни, а любимое, пусть и трудное дело, приносит ему только радость.
Полное погружение
– Аркадий Аркадьевич, сейчас людей в деревню даже миллионом не заманишь, а вы всю жизнь на земле. Как так получилось?
– К работе я приучен с самого детства. Невозможно жить в деревне, и не иметь огород или живность. Вот и помогал родителям. Но только когда начал своё дело, понял, сколько внимания, времени и сил надо вкладывать в крестьянское ремесло. Насколько это тяжело. Погружаться наполовину не получится – толку тогда не жди. Было множество вариантов уехать из родного дома – и на комсомольскую стройку, и в город. Но я не смог бросить свой край, где мой предок-казак Воронцов ещё 400 лет назад возрождал деревню.
– Вы начали работать в совхозе в «лихие девяностые». Развал сельского хозяйства происходил на ваших глазах. Что осталось в наследство от тех времён? Как начали фермерствовать?
– Реполовский совхоз специализировался на молочном производстве. Выращивали там и капусту с картофелем. Причиной банкротства этого крупного хозяйства, как и других, стала политика государства – приватизация. С геометрической прогрессией уменьшались субсидии – дошли до 10 рублей на килограмм мяса. Даже сейчас эта цифра выше – 60 рублей. А ведь сельское хозяйство без поддержки умрёт. Во всём мире эта отрасль является дотационной – ей уделяют особое внимание. В 2002-м я решил выкупить Батовское отделение совхоза. Его довели до такой степени разорения, что поднимать пришлось практически с нуля. Оставалось около 100 коров, 80 свиней и два поломанных трактора.
Кредитов тогда не давали. Стройматериалы на строительство и ремонт можно было взять только по бартеру, в обмен на мясо. Прибыль мизерная. Выживали, как могли. Было среди сельчан много недовольных. Мол, заграбастал всё хозяйство себе, буржуй. А ведь я заложил в банк всё, что было – и машину, и дом с землёй…
– Что-то изменилось за эти годы?
– Становиться легче. Кредитная история у меня положительная – уже около 10 крупных займов брал. Да и поддержка государства есть, хоть и небольшая. Сейчас в хозяйстве 180 голов крупнорогатого скота, 580 свиней. Картофель выращиваем на 16 гектарах, немного капусты. Открыл цех по переработке мяса. Фарш делаем, пельмени лепим. И, кстати, все работники хозяйства, все 20 человек – наши сельчане. Хотя во многих деревнях народ не хочет работать на частника. А ещё жена и сын помогают.
– Что думаете о продуктовых санкциях?
– Эмбарго ввели очень вовремя. Я уже вижу изменения. Объёмы реализации увеличились на 30%. Продукция хорошо расходится. Правда, в связи с подорожанием стоимости кормов немного поднялась цена. Ждём поддержку от федеральных властей. Это очень важно в нашем регионе. Вот в этом году из-за погоды мы заготовили только 300 тонн грубых кормов. А в прошлом – 600. Как бы не пришлось докупать тонн 50… Овощи, зелень, мясо, молоко в России будут. Причём экологически чистые, без антибиотиков и пестицидов.
Таланты пропадают…
– Как думаете, вернётся человек к земле? Что нужно для этого сделать?
– Землю надо любить и чувствовать. Она сможет прокормить каждого. Но надо пересилить свою лень. Знаю, что во многих деревнях и сёлах, даже в центрально-чернозёмном районе, жители, имея огороды, покупают овощи на рынке! Считают, что фермер – мужик-лапотник. А то, что он обеспечивает своим трудом людей продуктами, пропускается мимо ушей. Специальности сельскохозяйственной направленности не в почёте. Найти ветеринара или технолога нелегко. У нас в деревне нет специалистов.
А сколько талантов пропадает! Лень и привычка рассчитывать на чужие силы убивает этот божественный дар. Красоту жизни копейкой заменили! Какая-то душевная и духовная апатия у людей. Считаю, что зарабатывать на том, к чему не прикладываешь душу – противоестественно, сколько бы за это не платили. Надо заниматься делом, которое тебе по вкусу, или потеряешь вкус к самой жизни.
– Говорят, что фермеру не до отдыха. Так ли это?
– Отдыхать уже пару лет себе позволяю – сын может подменить меня. Но если отдых длится дольше недели – начинаю болеть. Появляется вялость, апатия. Только здесь я возвращаюсь к жизни. Понимаю, что без своего дела, без деревни не смогу прожить. Люблю бывать на природе – она придаёт силы. На утренней зорьке, в ожидании уток под пение птиц, или в лесу в поисках грибов, или у озера с удочкой приходит какое-то озарение: как жизнь всё-таки хороша!
Юрий Манчевский: «Для сельских жителей понятие «родина» – не пустой звук» 
Сможет ли Югра выжить без импорта продуктов 
В Югру на помощь бизнесменам поступит 254 млн из федерального бюджета 
Почему в Югре цены на овощи и фрукты кусаются даже летом 
На севере Югры начали выращивать клубнику