Югра – территория лесов. Более половины нашего округа (почти 28 млн. га) покрыто непроходимыми урманами. Но лесной бизнес развивается не так хорошо, как бы хотелось. Почему?
Об этом мы говорим с ген. директором Югорского лесопромышленного холдинга Юрием Краевым.
Что пилим?
– Юрий Геннадьевич, вы приехали в Югру в 2001 году. Что за время было?
– Это было время развала – леспромхозы практически умирали. Ситуация – аховая: неплатежи налогов, старое, изношенное оборудование… Меня пригласили в Советский р-н на строительство четырёх лесопильных заводов на базе старых леспромхозов. На тот момент там работало 3,5 тыс. человек (компания называлась «Советсклеспром»). Нужно было и их содержать, и объёмы производства поддерживать, а они были весьма приличными.
Уже через два года мы построили заводы в Малиновском, Самзе, Зеленоборске и Агирише. А к 2004-му их запустили. Но это сейчас всё кажется так легко. Была целая эпопея. Нужно было платить людям зарплату за счёт собственных средств. А технология была такой убогой, что мы работали априори в убыток – на один рубль прибыли от продажи товара тратили 1,2 рубля. Производительность труда была очень низкой. Одним словом, становление лесопильного производства в Советском р-не шло очень тяжко.
Параллельно строили. Всё делали сами. Буквально спать стоя приходилось. В это же время в Нягани строился завод по производству ЛВЛ (инвестировал округ). «Фонд поколений» возводил завод в Мортке. Все понимали, что мало построить, нужно ещё и консолидировать всё в руках одного собственника. Когда всё в одной цепочке, управлять легче. Тогда и решили создать лесопромышленный холдинг.
– Сейчас лесодобычей занимается в основном малый и средний бизнес?
– Дорогу в лес малому бизнесу почти перекрыл новый Лесной кодекс. Раньше предприниматель покупал небольшой участок леса и вёл заготовки. Сейчас землю дают в аренду на 15-25 лет. Плата велика независимо от того, заготовил ты лес или нет. В итоге малый бизнес отказался от заготовки и фактически ушёл в тень. Ведь малые лесопилки работают и производят продукцию. Вопрос – что пилят? Холдинг старается помогать малому бизнесу. Раньше мы закупали 10-15% сырья и обеспечивали работой 10-15 малых предприятий. Сейчас сделать этого не можем. Но у нас остались надёжные партнёры. Мы даём им в аренду нашу заготовительную технику. Она очень дорога и малому бизнесу недоступна. И они работают на нашем лесном фонде. Нас это устраивает. Мы в этом году передали малому бизнесу часть наших объёмов по заготовке и вывозку. Передаём им технику, лесовозы. Большие предприятия малоэффективны и неповоротливы, а малый бизнес имеет в нашем лице платежеспособного и надёжного партнёра.
Нам не до опилок…
– Говорят, в Югре древесина – низкого качества, поэтому и не развивается лесная отрасль.
– Наше сырьё: сосна, лиственница, ёлка. Вегетационный период на «северах» – короткий, и прирост «в кольцах» у деревьев невелик. За год они увеличиваются в диаметре совсем ненамного. Сосуды в древесине мелкие. Зато это даёт ей повышенную плотность. Для сравнения, в Западной Европе прирост больше, но древесина – более рыхлая. Поэтому мебель из нашего дерева жёстче и качественнее. У нас есть смысл рубить деревья, которым не менее 120 лет. А, к примеру, в Башкирии дерево «созревает» уже к 80-ти. Кроме того, там сухая территория, и брак попадается реже. А у нас почти все деревья, стоящие на переувлажнённой земле, возле болот, имеют стволовую гниль. Из неё можно делать всё, что и из любой другой древесины, но выход меньше.
Экспортный пиломатериал отличается качеством обработки от того, что продают в России. Природная влажность древесины 30-35% – мы досушиваем до 12-14 %. Такой пиломатериал долговечней. Понятно, что это более качественный и дорогой продукт. Поставляем пиломатериалы и в Европу, и в Африку. На российском рынке нашу продукцию по экспортной цене почти не покупают.
– В той же Европе лес используют рационально. Там почти безотходное производство. Мы так умеем?
– В отличие от Европы, мы заготавливаем лес в тайге, на болотах. Лесовозных дорог почти нет, удалённость от мест заготовки достигает 150 км. В этих условиях наша задача – заготовить 600-700 тыс. кубов сырья за 5 зимних месяцев и вывезти всё по зимнику. У нас вывоз обходится дороже заготовки. Поэтому вывозится только деловая древесина, и уже не до отходов. Главное – обеспечить заводы сырьём.
– Есть планы строить в Югре лесоперерабатывающие предприятия?
– Нет. Сырья уже не очень много, и доступ к нему с каждым годом всё труднее. Остро стоит вопрос, что делать с отходами производства – щепой и опилом. Наши лесопильные заводы оснащены котельными на щепе. Их мощность позволяет отапливать близлежащие посёлки. Но наше тепло не востребовано. А объёмы отходов – большие. Надеемся, «Югра-плит», наконец, заработает в полную силу, и щепа будет идти на производство ДСП. Поднимаем вопрос о переводе котельных в труднодоступных районах с угля на пелеты. Мы готовы построить производство, если будет понятен вопрос со сбытом. Пока он только за рубежом – слишком велики расходы на перевозку.
Надеемся, что через два года Холдинг станет рентабельным и привлекательным для реализации. Тогда можно будет выставить его на продажу – нельзя держать такие предприятия в собственности субъекта.
При рубке леса в Октябрьском районе погиб рабочий 
Лесам Ханты-Мансийского района нанесен ущерб на 2 миллиона рублей 
Полицейские в лесу Октябрьского района нашли потерявшегося грибника 
Двое сургутян наткнулись в лесу на медведя и остались живы 
Чудище лесное