– Мама, как хорошо, что ты пришла! Я так скучала!
– И я скучала, Танечка.
– Мы будем играть? – маленькая девочка пыталась обнять маму, но последняя все время уворачивалась.
– Таня, не прижимайся ко мне, у тебя ужасно грязные руки. Ты мне новое платье испортишь!
…Сколько Таня себя помнила, ее мать всегда сторонилась «телячьих нежностей»…
Одной скучно
У Тани была образцовая семья: известный папа, влиятельная и красивая мама. Девочка с детства уяснила, что она тоже должна соответствовать. Таня соответствовала. Улыбалась фотографам, посещала премьеры и приемы. Дома, когда собирались гости, музицировала и делала книксен. Ее комната представляла собой журнальный образец. Куклы в изысканных платьях, разложенная на столике посудка… Однако, сколько Таня себя помнила, ей всегда было скучно. Отец на работе, мать также занята своими делами.
– Мама, роди мне братика. Ну, пожалуйста…
– Танюша, но ты же взрослая девочка! Ну, какой может быть ребенок! Прочитай в энциклопедии: девять тяжелейших месяцев беременности, пеленки, колики, ночные бдения. Борьба за молоко…Я все это в полной мере пережила с тобой и мне этого достаточно. Дети слишком круто меняют жизнь, Таня, чтобы повторят это несколько раз.
Мама всегда говорила с ней, как с взрослой. Ничего не скрывала, объясняла все как есть. Действително, у танинной одноклассницы Оли мама постоянно была в заботах о младших близнецах. Раздраженная, неприбранная, вечно опаздывающая. Оля тоже частенько водилась с братиками. Грела молоко, замачивала грязные пеленки. Нет, мама права, дети – слишком большая ответственность. Тем более, что на Новый год Тане подарили чудесного белого мышонка.
Мышонок прожил три месяца. Нет, он не умер, не заболел. Просто Таня устала нести на себе бремя ответственности за малыша. И папа подарил его в зооуголок какой-то школы. Теперь, когда становилось скучно, Таня погружалась в мир книг. Уноситься в придуманные миры было безопасно и приятно. Во-первых, всегда можно прерваться, во-вторых, никаких жизненных катаклизмов. И опыт, опять же.
Не радость, а бремя
Замуж Татьяна вышла удачно. Егор был подстать жене: на улицах оглядывались, на пляжах завидовали. Молодые носились по курортам, занимались обустройством семейного гнезда, шопингом…
– Семья не семья без ребенка. Одну комнату уже сейчас нужно отделать как детскую, – настаивал Егор.
– Зачем торопиться? Моя мама родила меня поздно и ничего не случилось, – возражала Таня, – нужно пожить для себя. Чтобы потом ни о чем не жалеть.
– Не может быть, чтобы ты не хотела малыша, – кипятился муж.
– Нет, я хочу, конечно…
На самом деле ничего и никого Таня не хотела. Ей казалось, конечно, что пока. Вон, бывшая одноклассница Ольга уже второй год сидит в декрете. И что? Ребенок постоянно болеет, сопливый, с липкими руками. Приходила Таня к Ольге в гости пару раз. Поговорить и некогда, и не о чем. А рас толстела она как после родов?! Ужас просто. Нет, рожать нужно как можно позже. Если вообще необходимо это делать.
– Семь недель. Поздравляю вас, – докторша улыбалась так, будто выиграла миллион.
– Каких недель?
– Вы в положении. Семь недель примерно.
– Нет. А это как могло произойти? Я предохранялась… – Татьяна лихорадочно соображала, – Что теперь делать, доктор.
– Ну, на учет становиться. Родных порадовать.
– Нет, я не хочу никакого ребенка. Не хочу, понимаете! На аборт можно записаться?
– Ну, что вы такое говорите. Какой аборт! Сами ведь говорили, что первая беременность…
– Не нужно мне никакой беременности.
– Хотя бы с мужем посоветуйтесь…
Таня вышла из кабинета бледная, как полотно. Уже куплены путевки в круиз. Да и с карьерным ростом все вроде на мази. Как некстати. Набрала номер матери:
– Мам, мы можем в кафе встретиться?
Мама села напротив, аккуратно разложила косметичку:
– Как на пожар, Таня. Я не накрашенная из салона ушла. В моем возрасте это уже больше, чем глупость.
– Я беременна, мама.
– Говорила тебе, что детьми лучше обременяться позже. Беременность от слова бремя. Всегда тебе говорила. Егор рад?
– Не говорила еще. Мам, как все некстати.
– Некстати, так аборт сделай. Я так и сделала. Иначе у меня бы таких дурочек, как ты целый детсад был бы.
– А как сказать Егору?
– А никак не говори. Наше это дело, женское. Нет, если хочешь, рожай, конечно. Только на меня не рассчитывай. Рано мне еще в бабушки записываться. Тебя только подняли.
Не отмоешься
Аборт обещали сделать в платной клинике. Мать договорилась. Таня же все не находила себе места. Нет, в ней не проснулось какое-то особенное желание иметь малыша, как пишут в книжках. Ей просто было страшно.
– А больно не будет? – постоянно выясняла она, – А рожать потом смогу?
– А сейчас-то что не рожается, – спрашивала Ольга, которой Таня доверила тайну.
– Не готова я сейчас.
– А потом, значит, готова будешь? Там ведь ребенок, не гневи бога.
– Это называется эмбрион, Оля. Не ребенок, а эм-бри-он.
Домой Татьяна шла медленно. На улице вовсю хозяйничала зима. Деревья в инее казались сказочными. Будет ли ей до этой красоты, когда побежит мимо с коляской
– Ой, девка, голова твоя бедовая, – дернула за рукав незнакомая старушка.
– Что вы хотите?
– Глаза покаянные вижу. Дурное задумала ты. Каяться будешь да не отмоешься.
– Оставьте меня в покое, – Вырвала Татьяна руку, – вы не в себе.
– Думать тебе надо. Голова-то, она от беды тебя уберечь может. Глаза покаянные вижу. Маять тебя будут.
Татьяна ускорила шаги. Это просто совпадение. Нервы просто расшатались. Это только принято так: забеременел – рожаешь и воспитываешь. А она иначе поступит. Отмоешься-не отмоешься. Миллионы женщин это делают…
– Тань, это ты?
– Я, Егор, я. Хлеба купила. Да, завтра с утра мне не звони, я в спа-салон записалась, телефон отключить придется…
– К круизу готовишься?
– Конечно. Нужно соответствовать.
 |
|
| Надежда ГУБАРЬ журналист «Аргументы и Факты - Югра» |
Самые интересные истории из жизни журналиста Надежды Губарь в сюжете «ГУБАРЬ. Житейские истории».
Надежда Губарь: Два моих любимых папы 
Надежда Губарь: Жить, чтобы умирать 
Надежда Губарь: Я тебя никогда не оставлю 
Надежда Губарь: Вечный двигатель 
Надежда Губарь: Могла бы, но не буду