Якоб (Яков) Рейтенфельс (на Руси его звали и Яков Рутфель) был верным сыном своего бурного, непостоянного и авантюрного XVII в. Ни время рождения, ни время его смерти неизвестны. Да и сама биография изобилует пробелами и противоречиями. Одни источники говорят, что он был сыном вельможи при дворе польского короля Яна II Казимира, другие – что он появился на свет в Курляндии.
Не только отец, но и дядя Я. Рейтенфельса (Иоганн Костнер фон Розенбурх) занимал высокую должность – служил личным врачом царя Алексея Михайловича. Так что «номенклатурному ребёнку» зелёная улица к дипломатической службе была проложена ещё при рождении.
В его достаточно сумбурной биографии были три года на русской службе в Москве – с 1670 по 1673 г. И после отъезда русские дела не давали Рейтенфельсу покоя. Известно, что уже через год после прощания с Москвой он, проживая уже в Риме, пытался организовать масштабное нашествие на Россию католических миссионеров, ратовал за созданию церковной унии и заключение союза Европы с Россией в борьбе против Османской империи, был сторонником расширения торговых связей с Московией
Позже (около 1675 г.) Я. Рейтенфельс жил при тосканском дворе великого герцога Козимо III Медичи. Одни говорят, что он занимал там высокую должность, другие – что он был просто облагодетельствован правителем в числе других «учёных чужеземцев». Как бы там ни было, но в 1676 г. при отъезде в Польшу Я. Рейтенфельс преподнёс своему покровителю книгу «De rebus moscoviticis» («Сказания о Московии»). Есть там и информация о Западной Сибири, которая приводится в нашей рубрике.
Нижеприведённый текст воспроизведён по изданию: Рейтенфельс Я. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии // Андрей Роде. Августин Мейерберг. Самуэль Коллинс. Яков Рейтенфельс. Утверждение династии (История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII–XX вв.). – М., 1997. – С. 394–395, 398.
«…Быстро двигающиеся люди с загнутыми к голеням подошвами»
Сибирь, некогда царство гуннов, а ныне обширнейшая русская область, раскинулась около реки Яика. У Плиния она, кажется, называлась Аваримоном, откуда вышла большая часть аваров и саверов, как их преимущественно называют греческие писатели. В ней находятся, как неверно рассказывает невежественная старина, быстро двигающиеся люди с загнутыми к голеням подошвами (конечно, от громадных деревянных лыж, или сандалий, которыми они пользуются очень искусно). Сюда отправляются для охоты особого рода тупыми стрелами на скифских соболей, в ссылку и заключение преступники со всей Московии, и здесь находится единственный во всем мире рынок драгоценных мехов. Зато хлеб или какие-либо плоды здесь почти нигде не растут, кроме разве тех, которые русские с величайшим трудом выращивают на небольших полях. Городов и населенных укрепленных мест в настоящее время, говорят, имеется здесь до сотни, тогда как столько же лет назад таковых не было ни одного. Главнейшие из них суть Тобольск, столица и место пребывания наместника, Верхотурье, Пелымь, Тина, Берёзов, Манган, Шуйск, Тара, Нерчинск на реке Оби, Новинск и Томск, уже с более мягким климатом и очень короткой зимою.
От этих мест русские в самое недавнее время, как мы слышали в Москве, доходили до реки Пясиды, очень широкой, которую они, однако, не отважились перейти, хотя с противоположного берега они, по их рассказам, слышали звон колоколов, а на самой реке видели корабли, очень похожие на индийские или китайские. Те же лица гораздо раньше иным путем, ведомые татарами и тунгузами, перешли реку Енисей, более крупную, нежели Обь, и сообщают, что живущие по этой реке близ огнедышащих гор люди безобразны, благодаря зобу, который висит у них под подбородком, клохчут при разговоре и шипят и ведут гнуснейший образ жизни в гнуснейших лачугах, присовокупляя, что Енисей, затопляя ежегодно, наподобие Нила, землю, делает её плодородною и производящею все новые породы цветов и плодов.
«…Горсть людей овладела таким громадным пространством Земли!»
Раньше всех открыл Сибирь некий разбойник, содержавшийся в Москве, который, дабы заслужить себе свободу и сохранить жизнь столь важным открытием, поддерживаемый только шестьюстами солдат, повёл русских туда. Быть может, он и раньше, занимаясь разбоем по Казанскому царству, ушёл в пределы Сибири во избежание расставленных ему ловушек. Достойно, право, изумления, что такая горсть людей овладела таким громадным пространством Земли! Что же, поистине, ещё более удивительно, так это то, что и живущие далее племена подчинились царю не потому, что были покорены военною силою, но по убеждениям купцов и исключительно в надежде на выгоду в будущем от торговых сношений с московитами. […]
В Удории и Печоре, областях, границы коих также широко раскинуты, живёт народ, соблюдающий в пище, одежде и во всем своём образе жизни величайшую простоту. По берегам реки Печоры тянутся длинным хребтом весьма высокие горы, которые русскими зовутся «Поясом земли». По этим горам водятся, говорят, совершенно чёрные соболи, знаменитые своим мехом, белые соколы и высокие кедры, похожие на можжевельник. Обитатели этих областей сохранили свой дедовский язык, но немного понимают и по-русски. Особенно известны, между прочими, города: Папинов город и Пустозерск – тоже в прежнее время древнее укрепление против непокорных.
Обдория с рекою Обью, крайний предел европейской Сарматии, отличается почти постоянным холодом и грязью, и вогулы, угры и калмыки, то есть волосатые татары, не столько живут оседло в ней, сколько кочуют по ней со всем своим скарбом.
Кандиния, или Кандорская область, вдаётся в Гиперборейское море, получив название от мыса и острова Кандинских, и изобилует драгоценнейшими мехами. Здесь находилась Золотая баба, идол, почитаемый невежественными племенами за бога. Русские несколько лет тому назад нашли его и разбили, а осквернённый им холм, на котором туземные жители имели обыкновение развешивать разные меха и другие приношения и совершать гнусные жертвы, весьма удачно прозвали Чёртовым приказом, то есть канцелярией дьявола.
Дневник немца в Сибири: Из «Описания Сибири» 
Дневник англичанина в Сибири: «…Вода, брошенная в воздух, падает льдом» 
Дневник немца в Сибири: От Берёзова до Обдорска на лодке – за трое суток и два часа 
Дневник немца в Сибири: устный рассказ Альбрехта Доббина о ловле соболей 
Дневник немца в Сибири: «Рыболовство в больших размерах»