Невозможно постоянно испытывать судьбу, однажды она все-таки даст сбой
— Снова авария на трассе.
— Сколько можно! Уже и ГАИшники постоянно здесь пасутся, и разметку изменили, а все без толку.
— Люди смерти ищут.
— Ну, ты скажешь. Никто никогда добровольно на тот свет не хочет отправиться. В здравом уме.
— Ну, так это если в здравом…
Испытание на прочность
— Мам, а что будет, если я сейчас руку отпущу? – и Валерка сделал вид, что хочет спрыгнуть с самого верха железной шведской стенки.
— Ни в коем случае! Ногу сломаешь! – злилась, стоя внизу, мать.
— А вот не сломаю.
— Только отпусти руку, я тебе знаешь, что сделаю!
Валерке всегда было интересно знать, что будет, если. Эмоции от этого осознания приятными мурашками покалывали тело, жгли внутри. Страшно, конечно, было. Но страх все время болтался где-то за кадром, на втором, третьем, десятом плане.
— А сколько можно над свечкой руку продержать? Я в кино видел…
— Так то в кино, – со знанием дела протянул друг Алешка.
— Давай попробуем.
— Ну, давай ли че ли.
За этим занятием друзей и застала Валеркина мать. Алешку домой выгнала, а Валерке прописала ремнем. Уже после, ревущему, стала бинтовать обожженную руку.
— Ну, что ты за человек такой, Валера! Что тебе не живется-то, как всем людям?
— Мама, мне, правда, сначала не больно было.
— Теперь ни ручку, ни ложку в руку взять не сможешь! Ирод ты!
— Но зато я узнал…
Узнал Валерка одну замечательную вещь. Когда балансируешь «на грани», кажется, что ты всесилен. Это испытание на прочность очень многое дает. Только мальчишка никак не мог объяснить это матери. Не знал соответствующих слов. Но четко знал, что будет повторять эксперименты. Уже втихаря. Уже осмысленно.
Вызывайте «скорую»
— Сумасшедшие вы все!
— Это ж надо такое придумать! Канатоходцы! Да на четвертом-то этаже!
— А если бы головой об асфальт!
— Да вызовите же вы «скорую», наконец!
Валерка парил в невесомости. Он будто слышал и видел происходящее со стороны. Последнее, что врезалось в память – мерзкий звук крошащегося льда и обжигающе-холодное железо, за которое цеплялась рука. Значит, плохо цеплялась.
Он все рассчитал. И знал, что, упав, не разобьется. Снег, деревья, что там еще…
— Разойдитесь, граждане. Дайте пройти. Свидетели есть?
— В рубашке родился парень. Позвоночник цел.
— А все остальное?
— Все остальное соберем.
Выхаживали долго. Валерка уже привык к больнице, как к своему второму дому. Много читал и мог часами смотреть в окно.
— Ты только не торопись, сынок. Ходи потихонечку. Если что, зови на помощь, – просила мать.
Ну, как объяснить ей, глупой, что ночами все сосет и сосет под ложечкой. Будто кто-то невидимый шепчет: «Ну, давай, у тебя же сильный ангел-хранитель».
Про ангелов Валера прочитал уже в больнице. И все эти теории про иных бесстрашных тоже прочитал. Нет, он не из тех, которые по глупости режут вены или вешаются. И не из тех, которые идут на какой-то мнимый рекорд для буржуйской книги. Он не просто нервы себе щекочет, он (Валера был уверен, что постиг истину) четко ощущает ГРАНЬ. И балансирует на ней.
— Я осторожен, мама. Я четко осознаю, что делаю.
— Это и пугает, сынок.
— Перестань ты. Ну, куда я денусь из этой больницы на этих костылях?
Про то, что выделывает с ними вечерами в коридоре и других удаленных местах, Валера благоразумно молчал.
Подарок на День рождения
— Это самый лучший подарок, мама.
— Только помни, что обещал, сын.
Валера обещал не экспериментировать с жизнью. За это, как взятку, получил в подарок мотоцикл. После попыток прыжков с недостроенной башни в Екатеринбурге и шрамирования, мать поняла, что нужно как-то перевести жизнь сына в более спокойное русло.
— Води аккуратнее.
— Ну, ты же знаешь, что у меня есть голова на плечах.
Валере, действительно, на первое время хватало экспериментов с фигурным вождением, эквилибра и так далее. Скорость – удел безумцев, так он думал поначалу.
— Сгоняем наперегонки? – предложил приятель.
— В смысле?
— Пустая трасса, сумасшедший драйв. Такие ощущения отхватишь!
Это – будто крылья за спиной. Валера и не представлял, что скорость, как власть, дает ощущение мирового господства. Забытые ощущения не просто покалывали мурашками, они жгли, они пели.
— Ну как?
— Волшебно!
— Вот видишь!
Ощущения драйва от пустой трассы хватило на несколько месяцев. Потом захотелось лавирования в потоке. Чтобы чувствовать, как избегаешь опасности. Будто проверяешь судьбу: кто кого на этот раз?! Кто сильнее?
***
…За секунду до столкновения Валера еще верил, что проскочит. Что сумеет вывернуть руль и уйти. Но не успел. Не ушел.
— Он сам летел мне навстречу, – скажет ошарашенный водитель встречной машины, чудом выживший в том ДТП. – Летел и почему-то совсем не снижал скорости.
— Мой сын никогда не думал о самоубийстве, – скажет мать. – Он очень хотел жить.
…За секунду до столкновения Валера точно знал, что проскочит. Он не мог ошибаться, он четко видел ГРАНЬ. Она пролегала как раз между ним и двигающейся навстречу машиной. Он хотел проехать по грани. И нечаянно выскочил за нее.
Личный вклад в урожай 
Надежда Губарь: Либидунъ 
Надежда Губарь: Джинсовый домик 
Надежда Губарь: Сломалось, прошу поменять 
Надежда Губарь: Я знаю свое завтра