«…Шаман побеждает злых духов…»
Владыка богов и духов называется по-самоедски Яу-Мал (по-остяцки Оорт), что означает «конец мира». У него быстрый конь и жезл; где он живёт – неизвестно. С этим высшим богом шаман сообщается через своего «дьявола или шайтана», при чём подразумевается не чёрт, а состоящий при нём добрый дух. Барабан служит для призыва удалившегося духа, имеющего общечеловеческий вид и видимого лишь шаманам. С помощью «своего дьявола», который очень добр, шаман побеждает злых духов, что ему лично стоит больших трудов и усилий, так что его прошибает пот, и он падает в обморок и иногда заболевает. Тогда шаман молит у Бога большей силы и Бог посылает ему иногда ночью его «дьявола», чтобы возвестить, когда придёт помощь.
Однако «дьявол» его оказывается иногда ненадёжным и искажает повеления высшего Бога. Опытный шаман тотчас это замечает, и сколько раз он ударит в барабан, столько ударов дьявол получит от богов в наказание. Шаманы находятся в отличных отношениях с духами, но есть и такие, которые состоят на службе у злых духов. Искусство шаманов передаётся знаменитыми учителями, большей же частью переходит от отца к сыну, иногда даже к дочери, так как есть и шаманки. Вот опять знак уважения к женскому полу!
Шаманы все знают друг друга. Есть дураки, выдающие себя за шаманов, но они ничего не смыслят. Вообще шаманы делятся на специалистов. Одни опытны в «лечении», во врачебной науке, другие знают толк в оленях, третьи умеют отыскивать пропажу и т.д. Он сам лучше всего умеет предсказывать погоду и места, где рыба будет хорошо ловиться. Само собою разумеется, что при лечении не может быть и речи о науке. Наш приятель ограничивался лишь молением у Бога ниспослать ему помощь против злых духов, которые сидят в больном, иногда в виде червей, грызущих сердце. Он, то есть шаман, видит сей час по лицу пациента, выздоровеет ли он или нет, а о здоровых может сказать долго ли они проживут.
Для открытия пропажи… нужен стакан водки, нож и крест, так как бывают шаманы христиане, и христианство не уничтожает их силы. Силою заклинаний вор будет поражён ножом в глаз. Потерянного находить он не умеет, и так же, как его собратья, не знает никакого средства против мора оленей. Люди, у которых умирают олени, – всегда грешники и несут заслуженное наказание!
Иногда приглашают шаманов на свадьбы, чтоб они защитили от «дурного глаза». На погребениях им тоже есть дело, а именно они делают заклинания, чтоб покойник не возвращался.
«Остяки и самоеды почти не отличаются в своих верованиях»
Остяки и самоеды почти не отличаются в своих верованиях. Они собираются вместе осенью на семидневный праздник, который самоеды называют звучным именем «Шин-йеллэ хей-вида-йеллэ», а остяки ещё более языколомным названием «Лабетхатель йемунгхатель лабетхатель» (от лабет – «семь» и хатель – «солнце»).
Праздник этот представляет что-то в роде благодарственного торжества, и в нём может принимать участие всякий, также женщины и дети. Все собираются к наиболее почитаемому идолу, приносят ему в жертву меха, оленей и т.д., едят и пьют. В годину бедствий приносят для умилостивления богов особые жертвы. Шаманы извещают о воле богов и напоминают о неисполненных обетах, которые тотчас же приводятся в исполнение.
Есть шаманы, которые знают легенды и предания своего народа, наш же знакомец не знал даже никаких фокусов. Так некоторые знаменитые шаманы прокалывают своё тело саблями и копьями. Я сам нашёл однажды у покинутого лагеря в тундре обломок четырёхгранного копья в 1 фут длиною, признанного за копьё шамана.
Представление, впрочем, всех удовлетворило, даже нас, потому что ознакомило с шаманством и достаточно убедило в том, что под тонким слоем христианства ещё глубоко коренится язычество. Когда я спросил одного русского, что он думает о фокусах шамана, он отвечал, что этот человек мастерски предсказывает погоду и отлично заговаривает рыбу; что вообще эти люди обладают знаниями, которые другим и не снятся.
Как прекрасно уживается здесь христианство с шаманством – это как нельзя лучше доказывал сам Татибей. Он был не язычник, а добрый христианин православной церкви и прежде был даже певчим. В его чуме я видел три образа в позолоченных ризах, а на шее его – крест. Малый, однако, был неглуп; он сосал двух коров: днём пел псалмы, ночью действовал волшебным барабаном. Как продал он мне один из своих образов, так же точно уступил и заколдованный инструмент, спрятанный в кустах из опасения посещения миссионеров, которые запрещают всякое колдовство.
Впрочем, этот шаман воспринял кое-что из христианского учения и смешал его со своими верованиями. Он рассказывал много глупостей. Так он утверждал, что прежде Яй-малу приносили даже человеческие жертвы, но Иорка, которого я об этом расспрашивал, отвергал это с негодованием: никогда не было ничего подобного! Из таких-то источников должно быть почерпнуты многие неверные сведения, искажающие и поныне понятие об этих народах.
Дневник немца в Сибири: «Знакомство с… шаманом» (Начало) 
Дневник немца в Сибири: Языческие похороны (Окончание) 
Дневник немца в Сибири: Языческие похороны (начало) 
Дневник немца в Сибири: «Важнейшее событие в жизни – брак» 
Дневник немца в Сибири: «…Множество детей погибает»