Ольга Сергиенко известна в Югре, как выдающаяся спортсменка и борец за права инвалидов, женщина с характером и большим сердцем. В автомобильной аварии она потеряла ногу и с тех пор передвигается только с помощью костылей.
Пятьдесят ступенек
- Ольга Александровна, в России есть города более или менее приспособленные для жизни инвалидов. Что можете сказать о Югре?
- Для меня безбарьерная среда складывается из множества факторов, начиная с того, насколько удобно оборудована квартира человека с ограниченными возможностями и заканчивая наличием уборных комнат в торговых домах, кинотеатрах и гостиницах. Реальность такова: ширина коляски 80 см и на ней невозможно въехать куда-либо - двери слишком узкие. Все здания, начиная с 2007 года, должны проектироваться и строиться с учётом потребностей инвалидов. Но застройщики пользуются старыми проектами. Чиновники, по незнанию, подписывают документы о сдаче этих домов, и всё - никто никому ничем не обязан. В Югорске за последние 7 лет построили множество домов, но ни один не приспособлен для инвалидов. В Ханты-Мансийске для таких людей есть специально отведённые места на парковках, светофоры со звуковым сигналом. В других городах об этом пока только мечтают. По моим ощущениям, программа «Доступная среда» в Югре реализована процентов на 35. Если сравнивать с другими регионами России - это неплохой показатель, если с заграницей - неважный.
- А чем так удивляет Запад наших земляков?
- Больше всего меня впечатлил Сидней в 2000 году. Мы с ребятами из паралимпийской сборной как-то решили покататься на трамвае. Видимо, машинист сообщил по своей линии о том, что в вагоне инвалиды, и на каждой станции нас встречали специальные люди - они помогают таким как мы сесть в вагон или выйти из него, подкладывают съёмные пандусы, хотя расстояние между асфальтом и вагоном 6 см - для русского колясочника это не проблема. Мы будто в сказку попали. Везде двери открывались сами, в гостинице уборная была оборудована под коляску, в кинотеатрах - отдельные удобные места. Тогда в реальность нас вернул родной аэропорт Шереметьево и лестница в 50 ступенек. Мы преодолевали её на руках. А «спинальников» несли на себе тренеры. Сейчас, конечно, всё исправили. Москва и Сочи - образцовые города.
«Бумажная реабилитация»
- В Югре действует система индивидуальных реабилитационных карт. Насколько она эффективна?
- Она довольно неповоротлива. Например, я - инвалид I группы с высокой ампутацией. По карте мне положено две коляски, но я ими не пользуюсь. Лучше бы эти деньги направили на покупку велотренажёра и ходунков для Андрея Надеждина (имя и фамилия изменены, - прим. ред.). Мальчику 14 лет, у него тяжёлая форма ДЦП. Стоят они 150-200 тысяч, примерно, как коляски. Я видела их на выставке в Москве. Жаль, что наши чиновники не знают о последних чудесах техники. В Голландии и Бельгии ими давно пользуются, а у нас их могут купить единицы. Но такие средства реабилитации должны быть в каждом городском центре адаптивного спорта.
- А что такое «бумажная реабилитация»?
- Это когда врачи в отчётах пишут «реабилитирован», а на деле - нет. Например, у Романа Валеева (имя и фамилия изменены, - прим. ред) из Югорска разрушены суставы. Ему дали III группу инвалидности. Потом поставили эндопротезы и инвалидность сняли. Но ведь здоровее он не стал! Внутри него - инородный предмет. Ему по-прежнему больно ходить и работать наравне со здоровыми он не может. А льготы и дополнительную защиту государства он потерял. А у Светы Иванович (имя и фамилия изменены, - прим. ред) из Ханты-Мансийска высокая ампутация ноги. Ей сделали протез и дали II группу инвалидности. Обещали понизить, а то и вовсе снять. Думаю, придётся обращаться к правозащитникам. Восстановление после травмы - единичные случаи.
С другой стороны, жить и надеяться на пенсию по инвалидности нельзя. Когда я потеряла ногу, сказала себе: унижаться перед работниками соцзащиты не буду. Нельзя плыть по течению. Надо сопротивляться и трудиться.
- Но найти работу инвалиду нелегко…
- Всё дело в отношении. Я взяла на работу в Центр адаптивного спорта молодого парня-инвалида. Гардеробщиком. После травмы у него не восстановилась речь. И вот его сменщица как-то мне говорит: «Не хочу с ним работать». Я ей говорю: «Посмотрите, он так старается, приходит раньше всех, уходит последним. Его жизнь обрела смысл!». Претензии прекратились. Наш коллектив - как большая семья. Все друг друга поддерживают. Лично меня спасают именно общение и вера в свои силы. Недавно ехала с работы, была расстроена, плакала, а рядом сидел Андрей Берёзкин, наш бегун-паралимпиец. Сказать ничего не мог - нарушена речь. Протянул мне сотовый, а там написано: «Не расстраивайтесь! Всё будет хорошо!».
Заседание координационного совета по делам инвалидов прошло в Нефтеюганске 
Матери-героини: как в Югре помогают матерям, воспитывающим детей инвалидов 
В Нижневартовске затянули ремонт школы для детей-инвалидов 
В Ханты-Мансийске пройдет спартакиада Югры среди людей с инвалидностью 
Несколько советов, как не разориться